И мне, конечно, нравились туфли, хотя еще больше нравилась отделка на спине и то, что мои руки были уже под этим платьем. Другие туфли тоже казались красивыми, особенно когда, кроме них, на ней ничего больше не было. В общем, началось все со спальни, а продолжалось потом в столовой, на диване, на кухне… Ну и в других местах. Главное было еще при всем при этом умудриться не оказаться пойманными врасплох кем-нибудь из вас.
– Во дает, хитрец же какой! Ну прохвост! Давай еще рассказывай! Хотим больше деталей, – наперебой восклицали мы.
– Ну что еще добавить, все было, как я и рассказал. Когда она меня позвала в первый раз, я действительно устал и собирался просто отдохнуть.
– Теперь понятно, почему ты после выступлений так торопился уйти и почему она все время жаловалась, что мы слишком долго играем.
– Мы договорились, что это останется нашим секретом, но думаю, что ничего страшного не произойдет, если о нем узнает еще пара-тройка человек. Правда, есть один из вас, кто узнал о нем раньше остальных.
– Кто, кто? – стали мы спрашивать с удивлением.
– Игнасио. В один день он решил вернуться один, раньше обычного, около шести вечера, ну… и поймал нас с поличным, так как мы с ней были в банных халатах.
– Я прекрасно помню этот день, – подтвердил Игнасио с заднего сиденья машины. – Конечно, я сразу все понял, хотя ты и продолжал отнекиваться и отрицать очевидное.
Наша поездка в Канкун растянулась: пришлось проехать около трехсот километров по сельве, по узким и некачественным дорогам. Но мы не унывали и оживляли наш маршрут песнями и воспоминаниями о пережитых ранее приключениях.
Я навсегда запомню вечер первого дня, час, когда появились светлячки – маленькие насекомые, излучающие свет, и если их много, то они создают пейзаж, который невозможно забыть.
Мы хотели прибыть в Канкун в тот же день, отеля у нас не было и не хотелось прибыть чересчур поздно. Ситуация была близка к повторению: оказаться в каком-либо месте, ничего не спланировав и ни с кем не договорившись заранее. Мы просто решили приехать, одеться в наряды «Туны» и «дать жару», как мы любили говорить. Правда, в этот раз мы собирались извлечь из ситуации как можно больше пользы.
– Мы похожи на бродячих артистов или цыган, – сказал Мануэль.
– Эти костюмы уже начинают жить собственной жизнью. Я думаю, что если оставить наряд Алехандрито, он запоет и пойдет странствовать сам по себе.
Алехандрито было все равно, как одеваться – хоть музыкантом хоть космонавтом. Ему было все равно, где выступать – он просто улыбался прохожим и шел вперед и с пеней. Как мы решали, так он и делал.
– А ну-ка, дай мне мой баул с одеждой, я переоденусь прямо тут в машине.
Мы выбрали отель «Каса Майя». Он был расположен прямо перед пляжем, прекрасно обставлен и вообще казался одним из лучших мест в городе. Мы спросили на рецепции хозяина, и вскоре он появился. Звали его сеньор Гвидо. Он был итальянцем, осевшим в Мексике и живущем здесь уже около десяти лет. Конечно, он любил