Не только из-за Мачу-Пикчу я мечтала поехать в Южную Америку на выпускной.
– Я с вами, – говорю я, расплываясь в улыбке. – Как у меня вид, подходящий? – Я поднимаю руку к голове и провожу ею вдоль тела до самых пят, как завзятая королева красоты.
– Чего? – Дастин смотрит на меня с абсолютно непонимающим видом.
– Да ладно, чего там! – Я показываю на медную бороду Блейка. – Если он может идти в таком виде, то меня уж точно пустят.
Блейк широко улыбается:
– И правда дерзкая. Неплохо, неплохо.
Дастин молчит, но по дружелюбному выражению на его лице я понимаю: он тоже рад, что я пойду.
Жаль, что он тогда отвернулся. Не люблю неженок.
Следующие полчаса мы ждем, пока все соберутся в общей комнате. Я решила не пробовать сангрию-фееубийцу и не пренебрегать законом, запрещающим пить до восемнадцати лет, и вместо этого взяла банку неопознанной газировки. Да, так безопаснее. Вдруг я натолкнусь на разгневанных фей, мечтающих отомстить за смерть сородичей?
Вскоре под шипящей вывеской с черной кошкой собралась разношерстная компания из восьми туристов. Вечер еще совсем теплый, прохлада не успела опуститься на Буэнос-Айрес, хотя чувствуется, что скоро похолодает. Последнее дуновение ветерка несет с собой кратковременный холод. Аргентина находится под экватором, и сезоны здесь идут в обратном порядке: мы только собираемся прыгнуть в лето, а тут уже все готовится к зиме.
Мы окликаем несколько такси, и я с радостью замечаю, что от меня не ждут идеального испанского. Мои жалкие попытки в этой компании совсем не нужны: половина присутствующих говорят на испанском, будто это их родной язык.
– Спасибо тебе, Господи, за европейцев, а то нам с Дастином пришлось бы охренеть как нелегко.
Наш такси-караван сворачивает в очередной переулок. Я выглядываю из окна, вбирая в себя окружающий мир. На этой улице по крайней мере есть фонари. Кованые стальные завитки бросают на асфальт зловещие тени. Лужицы тепло-бурого цвета заливают тротуары, словно на дагерротипе. Каждую лампу вуалью окружает белая дымка. Все здесь напоминает о днях старины.
Мне это очень нравится. Есть в окружающей обстановке нечто мрачно-притягательное, эротическое.
Такси с визгом останавливаются на улице, что кишит улыбающимися пешеходами. Заполненной несмолкающими взрывами смеха. Сквозь этот шум я слышу музыку: она пульсирующими волнами доносится из ближайшего клуба.
Эдди Сантьяго. Мой любимчик.
Как знать, может, мне еще понравится в Аргентине.
Какое-то время мы стоим в очереди, потом показываем паспорта до комичного серьезным амбалам на фейс-контроле и оказываемся внутри. Тут все грохочет.
Куда бы я ни приехала, я неизменно замечаю с интересом, что есть какая-то универсальная формула ночных клубов. Будто владельцам заведений рассылают списки на всех существующих языках.
Один Зеркальный шар, чтобы всех ослепить.
Один Грохочущий бит, чтобы всех оглушить.
И во тьме заключить.
Знаю, знаю. Пора прекращать перевирать Толкина… И вообще