Нарушив высочайшее повеление, он поставил под удар себя. Нет, особых кар я не ожидал для него, ну, по крайней мере, за это самоуправство. В конце концов, «царский кровавый режим» не являлся ни «кровавым», ни «режимом». Да и пилотов, особенно пилотов опытных, в России катастрофически не хватало, а на третий год войны роль авиации таки начала доходить и до самых упоротых генералов. Тем более не хватало таких героев войны, каким и был полковник Горшков. Да и я надеялся его прикрыть от возможного гнева «брата Коли». Так что на данный момент это мне не представлялось главной проблемой.
Собственно, проблем было несколько.
Первая – долететь. Задача была нетривиальная и реально на самом пределе возможностей этого летательного аппарата. Малейшие проблемы в полете, будь то технические или погодные, вполне могли заставить нас искать аэродром или хотя бы ровную площадку для посадки. Нужно ли говорить, что при таком раскладе я вряд ли успею попасть к Николаю Второму до его отъезда, и в этом случае у меня был небогатый выбор дальнейших действий.
Вторая проблема – вовремя попасть на встречу к императору, пока тот не уехал. Тут тоже могут возникнуть сложности, заговорщики могут постараться оградить государя-батюшку от моего непрошеного визита. А если к этому добавить обычную для Николая фигню, когда он не желал слушать то, чего слышать не желал, то, чаще всего, нежелательные просители аудиенций ее просто не получали. А тут еще могло сыграть свою роль и мое самоуправство с нарушением высочайшего повеления. Впрочем, мне, в смысле прадеду, царские повеления нарушать не впервой, так что есть надежда, что и в этот раз «брат Коля» погневается и перестанет. Другое дело, чтобы в порыве своего гнева он не отказал мне в аудиенции. Ну, тут уж придется решать на месте, буду как-то прорываться.
И, самое главное, убедить Николая. Но как?
Глава IV
Истории бунтующего Петрограда
Петроград. Васильевский остров.
27 февраля (12 марта) 1917 года
Полковник Ходнев грел закоченевшие руки о чашку с горячим чаем, которым его снабдили милые барышни-продавщицы магазина «Блигкенъ и Робинсонъ». Несмотря на холод и события на улицах, внутри магазина было довольно весело, и смешливые продавщицы обеспечили полковника, в довершение к столь желанному им чаю, еще и конфетами с печеньем.
Однако долго наслаждаться теплом и покоем Ходневу не удалось. Вслед за звякнувшим колокольчиком в магазин зашли прапорщик Басин и помощник пристава. Козырнув, прапорщик доложил:
– Все в порядке, ваше высокоблагородие. Люди расположены в сарае дома на набережной. Там же расположились казаки 1-го Донского полка.