– Ах, ах, ах, ха-ха, – послышался дружный смех рабочих и из детей, стоявших в очереди.
– Это бог тебя наказывает за то что ты грешник! – крикнул кто-то из очереди, и тут же все одобрительно засмеялись.
Тут кто-то крикнул моей матери, стоящей за мной:
– Грешница! Ты воспитала ребенка грешника! Вся ваша семейка грешников! – и тут же в толпе послышались одобрительные возгласы.
А полицейские стояли молча по бокам грузового отсека машины и за всем наблюдали, и казалось им не было дела до происходящего. Я поднялся на ноги, взял с пола миску и снова протянул ее рабочему наливавшему еду.
– Уходи! – закричал он, – ты пролил свою порцию, поднимай с земли если хочешь!
Но похлебка вся растеклась и перемешалась с грязью, поэтому собрать ее обратно в миску не было возможным.
– Давай проходи быстрее, не задерживай очередь! – заорал на меня полицейский.
Я вышел из очереди и стал ждать пока отец и мать получат свою порцию. Разумеется я знал что они поделятся со мной похлебкой. После того как они получили еду, мы все вместе отправились обратно в комнату, там сидели два моих брата, которые уже доели свою порцию еды и собирались пойти на улицу погулять.
– Мы на улицу, – сказал мой старший брат.
– Хорошо! – сказал отец.
Я сел на кровать. Отец и мать отлили мне в миску часть своей похлебки и я принялся есть, ложек тут не было, поэтому похлебку пили прямо из краев миски. После того как я закончил есть и немного подавил чувство голода, уставший и обессиленный, подавляемый грустью и отчаянием я лег на кровать и уснул.
Вот что значило получить два штрафных балла, я не думаю, что мне стоит объяснять, почему семь штрафных баллов было равносильно смертному приговору. Скажу лишь, что многих из тех, кто набирал много баллов забивали на улицах их же соседи по дому. Унижать и угнетать штрафников-грешников было единственным развлечением рабочих в выходные дни. Никого не мучила после этого совесть, ведь священник разрешал устраивать расправу над одержимыми дьяволом, и людям это даже нравилось. Служить богу, вот была всеобщая задача, только служа богу, и смиренно работая на Правителя можно было спастись. Всех кто служит богу, и является праведником – бог спасет, ведь бог нас любит. А тех кто отступит от правил бога – бог сурово покарает.
Рабочие дни текли тихо и размеренно. Утром люди выходили на работы, тридцать минут в течение рабочего дня давалось на обед, обедали в общих столовых, затем снова возвращались на работу, после рабочего дня людей заводили в столовую и снова кормили. После этого все отпускали домой. Приход на работу строго контролировался путем регистрации электронного кода на браслете. Поэтому не придти на работу было не возможно.
Я вместе с моими двумя братьями работал на картонной фабрике, мы делали коробки. Работа скажу я не самая тяжелая, здесь в основном работали дети, это уже позже, по наступлении восемнадцати лет,