До отхода поезда оставалось еще целых двадцать минут. Надежде не хотелось сидеть в душном вагоне – еще вся ночь впереди, и насидится она, и належится. Засунув чемодан под нижнюю полку, она вышла на перрон.
Надя с удовольствием согласилась на эту командировку в Москву: было необходимо вырваться из обыденной жизненной круговерти, нужно было обдумать все, принять, наконец, окончательное решение. Вернее, даже не принять решение, которое уже принято, а в душе согласиться с ним, смириться.
Саша, который уже два года пытался за ней ухаживать, – а она все старалась избегать его общества, – сделал ей предложение. Она ничего не ответила, попросила дать ей время – подумать.
Дело в том, что давно Саша ее любит, а она его – нет. Он, конечно, хороший, внимательный, заботливый, всегда готов помочь. Но… Есть еще Сережа, непутевый, берущийся за много дел сразу и ни одного не доводящий до конца. Он тоже говорит, что любит ее, но она в нем совершенно не уверена, не то что в Саше, надежном, спокойном, серьезном, хорошо зарабатывающем. А ей хотелось материальной обеспеченности, хотелось заниматься любимой работой, не оглядываясь на заработки. Детство в бедности, недостаток порой и необходимых вещей, да и молодость не особо сытая, – все это ей опостылело. А у Саши в перспективе – переезд в Санкт-Петербург. Питер… До недавнего времени об этом можно было только мечтать. А тут: замужество и переезд в культурную столицу!
Сережа же и сегодня, как всегда, отличился: обещал проводить ее, но в последний момент позвонил и сослался на ужасную занятость. И конечно же, не приехал. Да и замуж он ее не зовет. А ей уже двадцать восемь. Пора. Все ее подруги давно замужем и с детьми. И ей хочется жить своим домом, а не с родителями, хочется мужа, детей.
Правда, есть еще ее любовь. Она, несмотря ни на что, любит Сережу, легкомысленного, но обаятельного, эгоистичного, но по-детски наивного и простосердечного. Да и эгоизм-то его – скорее, эгоцентризм, как у ребенка, уверенного, что весь мир крутится вокруг него. Кроме того, она точно знает, что нужна ему, что она может ему помочь:
помочь сосредоточиться, помочь найти себя в жизни.
«Тьфу ты, – подумала она, – опять сбилась на жалость к нему, неудачнику. Почему я должна о нем думать, нянчиться с ним? Не хочу! Не буду! Пора подумать и о себе!» И Надежда заставила себя вспоминать, как она, кроме всего прочего, на Сережу сердита, не давая себе пойти на попятную: она убедила себя по возвращении из командировки ответить Саше согласием…
К вагону подошли трое: молодые мужчина и женщина и с ними мальчик лет пяти. Женщина показала проводнице билет, и все они прошли в вагон. Спустя пару минут они вернулись и остановились поодаль.
Женщина давала мужу, – а это, конечно же, был ее муж, – последние инструкции: что делать во время ее отсутствия. Надежда ими залюбовалась. Красивая пара и красивый ребенок. Она, яркая брюнетка, с кипой пушистых длинных волос, он, высокий блондин нордической внешности, и малыш, – что удивительно, похожий одновременно и на папу и на маму, таких разных, –