Заинтересовавшись весельем, что раздавалось из открытого окна, он заглянул в салон.
– Доброго дня!
– Здравствуйте, Владислав Петрович, – поприветствовал Данила.
Мгновенно оказавшись на улице, Виктория обошла автомобиль и обняла отца, целуя в щеку.
– Ну, будет тебе, коза, мне нужно ворота открыть… – нежно произнес мужчина, сбрасывая, повисшие на шее, руки дочери.
– А Виктор еще не приехал? – спросила она.
– Я им звонил, собираются, сони прикарпатские.
– Ни дело гостям раньше именинницы приезжать, – подключился Данила.
– Ни дело приезжать раньше хозяев! – поправил Владислав Петрович.
– Тоже верно, – согласился молодой человек. – Наверное, задумали прямо с колес на готовый бал.
Пожилой мужчина шестидесяти шести лет вернулся в калитку и, под аккомпанемент скрипящих дверных петель, показался вновь, распахивая широкие створы ворот, за которыми на утрамбованной щебнем площадке стоял бежевый «ВАЗ» десятой модели.
– Впишешься!? – выкрикнул тесть, увидев в лобовом стекле отчетливый кивок своего зятя.
Данила подал газу и, аккуратно протиснувшись в проем, прижался рядом со стоявшем автомобилем, оказавшись замурованным со своей стороны.
– Надо было задом заехать, – прокомментировал Владислав Петрович, наблюдая, как Данила перелезает через рычаг, пытаясь выбраться из пассажирской двери. – Или он бы не смог? А, дочур?
– Смог бы, папа, перестань, – ответила Виктория. – Дан отличный водитель.
– А я разве спорю? С трехлетним-то стажем…
– Пап!
– Молчу-молчу…
Белое солнце в чистом небе обещало великолепную погоду. Душный воздух, тишина и пекло клялись надолго завладеть природой, третью неделю по счету изнывающую без влаги.
По дорожке, выложенной плиткой, гости прошли до крылечка, перешагнули ступени и оказались в застекленной террасе, весьма тесноватой из-за нагромождения стола и стульев.
Дверь в комнату была прикрыта, чтобы хоть как-то защититься от жары. Отодвинув противомоскитную сетку, Виктория толкнула дверь и сразу же увиделась с матерью, шедшей навстречу.
Нина Дмитриевна в свои пятьдесят девять сохранилась гораздо лучше мужа. Все еще стройная фигура, совершенно не склонная к полноте, позволяла ей двигаться шустро и с легкостью. На миловидном лице, сердцевидной формы, почти лишенном морщин, застыло какое-то таинственное благородство. А большие умные глаза, с открытым ясным взглядом, лишь завершали картину, невольно располагая к себе. Владислав Петрович когда-то был даже чуточку выше ее ростом, но с возрастом осел, чуть ссутулился и растолстел, из-за чего частенько прибывал в довольно скверном настроении.
Не смотря на то, что по обычаю зятья лучше относятся к тестям, в данном случае симпатия Данилы была полностью на стороне тещи. Она всегда говорила спокойно и тихо,