– Ты это слышал? Вот тебе и скорбь. Вот и суета. Они сейчас готовы на всё, чтобы защитить своего правителя, а ты ещё обстановку хочешь накалить. Отложи свой гнев! ― глядя в след уходящей толпе сказал Ризоват старшему брату.
– Да понял я всё, ― с притворством ответил тот. ― Не думай о плохом. Пойдём лучше за народом, он идёт с тетей проститься.
Из полуземлянки правителя доносились тихие скорбные песнопения. Пожилые бабы обмывали покойного, одевая его в лучшую одежду, а крепкие мужики готовили смертное ложе.. Сквозь тонкие стены были слышны голоса горных жителей, которые толпились на месте и мяли снег. Мирослав обойдя народ открыл дверь, и впустив зимний холод, вошёл внутрь.
– Мы сделали всё как ты просил, ― поклонилась знахарка.
– Изволишь переложить Скворца? ― спросил один из мужиков.
Мирослав молча кивая, не унимался:
– Зачем покинул меня? Зачем посмел одного оставить? Не подумал, как мне будет тоскливо. Не подумал, как я буду править. Или может я обидел тебя своим отчуждением? Гляжу на тебя и слёзы не переставая текут по щекам. По телу мелкая дрожь и по вискам нервы бьют. Ещё пару ночей побуду бы с тобой, но сил нет смотреть на тебя такого. Сколько страданий терпит моя душа, понимая, что ты не спишь, а мёртв. Иногда мне кажется, что и я с тобой.
– Успокойся правитель! Тебе нужно быть сильным! ― сказала знахарка.
– Благодарю тебя. Ты помогла мне. Сделала всё, что было в твоих силах, ― грустно ответил ей Мирослав и вытер слёзы.
На третий день парни подняли ложе с покойным и выйдя из полуземлянки опустили его на снег. Народ обступил мёртвого старца.
– Простимся же со Скворцом, ― сказал Мирослав.
– Зачем ты ушёл преждевременно от нас? На кого родненький покинул? Может мы чем-то тебя обидели, не то сказали, или не так к тебе относились? Не попрощался с нами как следует, напутствия не дал. Проснись, проснись наш друг. Открой глаза, посмотри на нас. Без тебя небо стало серым, ― стали причитать женщины.
Мужчины от мала до велика сняли меховые шапки, склонив головы.
– Его образ останется с нами. Он был честным и справедливым человеком. Не терпел лжи. Не выносил наглости. Готов был прийти на помощь. Дать нужный совет когда понадобится. Нам всегда будет не хватать его теплоты и заботы! ― глядя на отца, говорил вождь племени.
– Прямо как о святом говорят, а на самом деле был ещё тот негодяй, ― раздражённо шепнул Кежай Ризовату на ухо.
– О покойных принято говорить хорошо. Зря ты так о тетяе отзываешься, ― ответил ему средний.
– Да какой