Но, кажется, мой выпад попал в живот, потому что солдат охнул и согнулся.
У меня был только один шанс, и я собиралась им воспользоваться.
Я стала пробиваться сквозь толпу, работая локтями, пинаясь и стараясь не дать толпе утянуть себя назад.
При моем росте сто шестьдесят три сантиметра и хрупком телосложении это вообще было подвигом.
Не понимаю, как я сумела выбраться, но это было так.
Я спешила к гостинице. Заберу чемодан – и на вокзал.
Сколько сейчас времени? Что, если мой поезд уже ушел?
Я бежала так стремительно, что поскользнулась и упала прямо в лужу. Притом почти плашмя.
Удачный день!
Но пришлось подниматься и бежать дальше.
Плащ насквозь промок, но другого у меня не было. Так что не буду привередливой.
В гостинице я вызвала шок своим внешним видом. Но мне было все равно.
Время – семь тридцать три.
В панике жду экипаж. Ничего не едет, а время уходит.
Наконец, один вывернул из-за угла. Торможу. Извозчик подозрительно спрашивает:
– А деньги то есть?
– Есть! – я лихорадочно забираюсь на сидение. – На вокзал! Гоните!
Извозчик мне попался лихой, так что летели мы стрелой.
А вот и мой поезд. Я не опоздала.
До вагона я иду уже спокойным шагом, восстанавливаю дыхание. Даже не помню, когда мне приходилось в последний раз столько бегать и суетиться.
Вокзал был ярко освещен, и я имела возможность увидеть, какая я вся грязная. Платье, плащ, даже руки! Носы ботинок сбиты…
Кто сейчас узнает во мне девушку благородного происхождения?
И пустят ли меня вообще в поезд?
И здесь толпа. Опять злые лица и матные крики. Похоже, жителям Бердичева просто нечем себя занять…
Я пробралась в свое купе и после долгих поисков нашла в чемодане зеркальце. Оказывается, я вся выгляжу неутешительно.
Я спрятала пальто, переменила платье, умылась и сделала прическу – так намного лучше. Довольная собой, жду отправления.
Где- то в этом поезде, в каком-то купе, едет мой любимый Сергей Леонидович. Одна эта мысль заставляла меня улыбаться.
Но поезд стоял на месте. Я усердно рассматривала потолок и ждала, но через полчаса не выдержала и пошла узнать, в чем дело.
Встреченный мной проводник сообщил, что толпа не пускает поезд из-за генералов. Люди не хотят, что бы они безнаказанно уехали в Быхов.
Я представила, как они стоят на платформе, окруженные молоденькими юнкерами, а солдаты издеваются над генералами, заграждая путь к вагону.
После этого я оставила чемодан без присмотра и побежала на платформу.
Толпа, конечно же, была, но генералы сидели в купе, так что их не было видно. Юнкеры цепью стояли перед вагоном, никого не пуская.
Я заметила Костицына и стала пробираться к нему. Вид у него был несколько помятый и растерянный.
– Владимир Александрович!
В последнее