В результате флоты оказывались не перегруженными, подвижными и не стесненными. Все они располагали запасом провианта на полгода, чтобы выдержать долгое плавание без заходов в порты. Курьеры, отправленные в Ферроль и Кадис, везли приказ о постоянной готовности сняться с якоря, поскольку в любую минуту можно было ожидать снятия блокады союзническим флотом, причем не указывалось, каким именно и каким образом.
Ко всем предосторожностям по убеждению англичан в перемене намерений добавилась последняя, но не менее способная обмануть их, а именно – поездка Наполеона в Италию. Он предполагал, что его флоты, отплыв к концу марта и потратив апрель на путь до Мартиники, май на воссоединение, а июнь на возвращение, вернутся в Ла-Манш в первых числах июля. В это время он предполагал оставаться в Италии, заниматься парадами, устраивать празднества, скрывать свои тайные замыслы под видимостью суетной и пышной жизни; а затем, в назначенное время, тайно отбыть на почтовых, за пять дней добраться из Милана до Булони и, пока его будут считать всё еще находящимся в Италии, нанести Англии удар.
Устроив всё таким образом, твердо решившись предпринять высадку и с глубокой верой в успех, Наполеон готовился отбыть в Италию. Папа всю зиму оставался в Париже. Поначалу он думал пуститься в обратный путь к середине февраля, но обильные снегопады в Альпах послужили поводом вновь отсрочить отъезд. Наполеон примешивал к своей настойчивости столько обходительности, что святейший отец уступил и согласился отложить отъезд до середины марта. Наполеон был не прочь показать Европе продолжительный визит высокого гостя, еще более усилить свое сближение с Пием VII и, наконец, попридержать его по эту сторону Альп, пока французские агенты подготавливают в Милане вторую коронацию.
Пий VII, проникшись к Наполеону полным доверием, в конце концов открыл ему свои тайные пожелания. Он был восхищен оказанными ему личными почестями, которые приносили несомненную пользу религии в целом, тем благом, которое, казалось, доставляло его присутствие, и даже тем, что новый император совершал во Франции ради восстановления культа. Но каким бы святым Пий VII не был, он был человеком и государем;
и торжество духовных интересов, исполнив его удовлетворения, не позволило ему забыть о земных интересах Святого престола, весьма пострадавших после утраты провинций, управляемых папским легатом.
Пий VII лично вручил Наполеону составленную в Риме памятную записку, которая касалась потерь Святого престола за последний век, как в доходах, так и в территориях. В ней перечислялись налоги, право на взимание которых имел некогда Святой престол во всех католических странах и которые, под воздействием французского духа, были уменьшены или вовсе отменены во Франции, Австрии и даже в Испании. Поговаривали, что при таком сокращении доходов Святой престол уже не справляется с вынужденными расходами во всех частях мира.