Несколько дней спустя раздали награды Почетного легиона. Хотя этот институт был учрежден два года назад, его организация потребовала много времени и едва завершилась. Наполеон лично вручил великую награду первым гражданским и военным деятелям Империи в церкви Инвалидов, к которой он питал совершенно особое расположение. Церемонию награждения он со всей пышностью провел в годовщину 14 июля. Император еще не обменивался орденом Почетного легиона с иностранными орденами. В ожидании обменов, которые предполагал совершить, чтобы поставить свою новую монархию во всех отношениях на равную ногу с другими, он подозвал к себе, прямо во время церемонии, кардинала Капрару и, сняв с груди ленту Почетного легиона, вручил ее престарелому и почтенному кардиналу, глубоко растроганному столь разительным знаком отличия. Таким образом, представитель папы стал первым иностранным членом ордена, который, хоть и был учрежден недавно, вскоре стал предметом устремлений всей Европы.
Стараясь придать значительности вещам по видимости самым суетным, Наполеон послал крест великого офицера ордена адмиралу Латуш-Тревилю. «Я назначил вас, – писал он ему, – великим офицером Империи, инспектором берегов Средиземного моря; но я весьма желаю, чтобы операция, которую вы вскоре предпримете, сделала возможным возвысить вас до такой степени уважения и почестей, что вам уже нечего будет желать… Будем хозяевами пролива шесть часов – и станем хозяевами мира!»
Всецело поглощенный своими обширными планами, Наполеон выехал в Булонь, поручив Камбасересу помимо обычной заботы председательствовать в Государственном совете и в Сенате, осуществление верховной власти в случае необходимости. Великий канцлер был единственным человеком в Империи, которому император доверял достаточно, чтобы вверить такие огромные полномочия.
Двадцатого июля он прибыл в Пон-де-Брик и без промедления отправился в Булонский порт, чтобы осмотреть флотилию, форты и новые укрепления. И сухопутная, и морская армии приняли своего императора с воодушевлением и приветствовали его появление единогласными возгласами. Девятьсот пушечных выстрелов из фортов и с линии якорных стоянок от Кале до Дувра оповестили англичан о прибытии человека, который уже восемнадцать месяцев так глубоко нарушал привычную безопасность их острова.
В ту же минуту взойдя на борт, несмотря на волнение на море, Наполеон пожелал осмотреть каменные форты Ла Креш и Эр, а также деревянный форт, размещенный между ними; все три форта предназначались для прикрытия линии якорных стоянок. Он велел тут же произвести несколько пробных выстрелов, дабы убедиться, что данные им инструкции по достижению наибольшей дальности стрельбы были исполнены.
В последующие дни Наполеон объехал