«Я построил город у подножия горы на Ниневийской дороге и дал ему имя Дур-Шаррукин», – так сообщал в одной из надписей царь Саргон II. Центром города был величественный дворец, возведенный на специально сооруженной искусственной террасе из необожженного кирпича высотой 14 м. Толстые стены дворца также были сложены из кирпича, изготовленного из высушенной на солнце глины, а затем облицованы камнем. Высота стен достигала 18 м. К помпезному главному входу во дворец, который находился на юго-востоке, с двух сторон вели пандусы. Его охраняли шесть огромных фигур крылатых быков с головами воинов – шеду. Голова шеду была увенчана тиарой со звездами, на вершине короны украшена перьями, а по бокам – парой рогов. Лицо существа, обрамленное длинными волосами, было очень выразительно: густые нависающие брови, четко очерченный нос, пронзительные глаза. Оно имело пять ног, расположенных таким образом, что если смотреть на него спереди, то казалось, что шеду стоит, а в боковой проекции зверь как бы двигался, развернув мощные крылья. Между задними лапами шеду находилась плита с высеченным предостережением всякому замыслившему недоброе правителю. Ворот всего было восемь.
И день и ночь стоявшие там стражники охраняли покой царя. Входивший во дворец проходил мимо грозных шеду и видел гигантские скульптуры, изображавшие Гильгамеша – героя шумерского эпоса – и его друга Энкиду. В одной руке у героя был короткий изогнутый меч, а в другой он держал за лапу убитого льва. Казалось, что Гильгамеш, не отрываясь, смотрит прямо в глаза. Во дворце имелись 210 роскошно убранных залов и тридцать дворов, где росли деревья, растения и цветы, доставленные из разных стран. В этих бесчисленных дворах и бесконечных крытых коридорах можно было заблудиться. Самым большим был входной двор, здесь проходили парадные смотры и сборы перед военными походами. Стены дворца были облицованы большими каменными плитами с раскрашенными рельефами и росписями, рассказывавшими о военных подвигах царя Саргона, восхваляющими его власть и деяния, а также картинами придворной жизни и охоты – любимого занятия ассирийцев. На великолепных барельефах, гордо выпрямившись, стояли цари и их приближенные, бешено мчались колесницы в опасной охоте на львов, догоняли свою жертву охотники, струилась кровь.
Излюбленными сюжетами также были сцены войны: разрушение покоренных городов, унижение захваченных пленных, нагромождения пирамид из отрубленных голов побежденных. Война, охота, максимальное напряжение сил – вот идеалы жизни ассирийца. Стены двух парадных