А может, ну его, это бельё с кубиками?
Спираль перемен
Аккуратно наступаешь ножкой на грабли. Уже накачаны мышцы, можешь регулировать скорость, предотвращать образование шишки на лбу. Уже и скучно это всё…
Но из раза в раз стараешься мягко (или не очень) коснуться лба рукояткой. Ощутить приятное охлаждение и выдохнуть с облегчением. Вот они, мои грабельки. Всё родное, никуда не ушло.
Наверное, нам нужен старый опыт. Мы ещё чего-то не поняли, и нам страшно поступать иначе. Пока не знаем, как, и что за этим стоит. Вдруг на новом пути раздавит бульдозер?
Привычный удар по голове даёт поддержку. Создаёт атмосферу уюта – ты в безопасности, ничего хуже не случится.
Правда, у тебя есть выбор. Ты можешь рискнуть и бросить всё. Сойти с этой дистанции. А дальше – как получится. Кто-то танцует, кто-то бегает с наслаждением по чистейшему зелёному полю, кто-то берёт топор и ломает грабли – свои и всех вокруг.
Не факт, что дальше не будет крутых поворотов. Гарантий на сто процентов здесь не придумали. Придётся поверить в лучшее. Отдаться переменам. Выйти из скучного сценария и снимать новые фильмы, с новым углом зрения. Про себя, других людей и тысячи мелочей, которые раньше оставались незамеченными.
В добрый путь, мой славный режиссёр.
Принцесса и нищенка
На скамейку перед вокзалом опустилась молодая девушка в платье цвета взбитых сливок. Высокие босоножки стройнили изящные ноги. Над волосами витал аромат ванили. А на другом конце – женщина преклонных лет. Черные лохмотья. Сгорбленная фигура. Запах давно немытого тела.
Девушка всегда смотрела на бомжей осуждающе. Разве можно голодать, когда планета так изобильна, а Вселенная так щедра? Ну как, как можно было возможности пропустить песком через пальцы?!
Женщина неловко вставала со скамейки, подходила к ларькам, снова возвращалась на место. Она знала, что все ощущают сладковатый тлетворный душок, исходящий от неё. С любопытством рассматривают дырки на пятках обуви и обсуждают незавидное положение.
Наверное, нужно было не приходить на вокзал. Не смущать людей, которые имеют крышу над головой, горячую воду, деньги и развлечения. Но…
Подъехала маршрутка. Девушка поспешила сесть. Воздух не свежий, зато уже не пахнет грязным телом. Теперь только немного бензина и духи. Но ваниль больше не захотела быть похожей на песочное пирожное, торт Наполеон или шоколадку. Теперь она напоминала тот самый тлен нищеты, что распространился по всей привокзальной площади.
Она шла домой – и ветер доносил эту тошнотную сладость. Пила шампанское, празднуя жизнь – но аромат бомжеватой старушки не покидал волос и ладоней.
Он как бы говорил… «У тебя есть дом, еда, друзья. Возможность покупать вещи, мыться, краситься, нравиться мальчикам. А ещё у тебя всегда есть маленькая вероятность потерять это, оказаться на улице и совершенно не понимать,