Я пожал плечами, отхлебнул чаю.
– Теперь вашему сыну останутся хотя бы деньги.
– Вы даже не представляете, как у меня на душе противно! Творят, гады, что захотят! А нам остаётся или терпеть, или валяться с переломанными рёбрами в больнице.
– Или не ходить по тёмным закоулкам, где шляются недоразвитые деточки.
– Деточки? Им по восемнадцать.
– Что ваш Толик делал в парке?
– Просто гулял.
– Я его раньше не видел. Гуляю там не один год.
– Так он вчера вышел в первый раз.
– Везунчик. Как вы меня нашли?
– Ваш адрес мне дал посредник, чтобы я уговорил вас не подавать своё заявление.
– Посредник?
– Он принёс деньги депутатов. Заявление подадите?
– Нет.
Я мелкими глотками допил чай. Михалыч не осилил и половины чашки, вздохнул. Я приготовился слушать. Не зря.
Михалыч в двух словах минут пятнадцать изливал наболевшее.
Вот жизнь, а? Толик с детства чего-то добивается, старается, работает, и гол как его отец. Толик учился как проклятый, отличник, достоин кое-чего получше нищеты, а что сделали они, эти депутатские недоноски-тунеядцы?
Эти сволочи палец о палец не ударили, гоняют на дорогущих джипах, лупят кого захотят до полусмерти, и за всё у них заплачено! Бог на свете есть? Толик на отцовском дохлом жигулёнке-копейке выезжает раз в месяц, а они на новеньких джипах целыми днями бензин прожигают тоннами. Это справедливо?
Я не удержался, вслух заметил, что Толик ездит аж на жигулёнке. Другие обходятся трамвайчиком.
Михалыч возразил. Цены-то на бензин ого-го! Много не наездишь. Толик в основном возит отца в больницу, когда тот идти не может. Обычно Михалыч ходит к эскулапам сам, но бывает, что ноги отказывают.
Я сказал, что Михалычу с сыном повезло. Заботливый. Михалыч уверен, что везение тут ни при чём. Помогло воспитание. Михалыч сыну спуску не давал. Отец Толику с детства привил трудолюбие и помощь слабому.
Я отвалил Михалычу комплимент: мол, Толику небеса послали чудесного отца, Макаренко двадцать первого века. Михалыч аж разомлел. Да, воспитывать Михалыч умеет. У других отцов с сыновьями куча проблем, а у Михалыча тишь да благодать. Толик со всем справляется сам, помощи не просит.
Так прямо и не просит? На что ж Толик живёт?
Зарабатывает как-то в интернете. Михалыч в этом не разбирается. Толик через интернет что-то или продаёт, или покупает. Михалыч толком не знает. Толик видит, что отец в этом деле не рубит, и не объясняет папуасу устройство телескопа. Толик и на права деньги заработал сам, и бензин покупает за свои.
А вот питается Толик пока с отцом. Тут Михалыч пока помогает. Одежду Толик покупает сам, а за квартиру и питание платит отец.
Под конец рассказа гордость за сына распёрла Михалыча до размеров дирижабля.
Михалыч слез с самохвала, посмотрел на меня.
– Для восемнадцати с хвостиком неплохо, а?
– Не