Сказки русского ресторана. Александр Мигунов

иммигрантов. То есть, что странно, он предложил не чашечку кофе и не ланч, как чаще встречаются по делу, а ресторан, да в субботний вечер, когда вся Америка традиционно наводняет хорошие рестораны. И знает Америка, что в этот вечер ресторанные очереди длиннющие, и готова по часу и дольше ждать, когда, наконец, столик освободится, но, тем не менее, семь в субботу – это как пожизненный ритуал. Даже какой-нибудь старик, который уж сколько лет на пенсии, и может поехать в ресторан в любой день недели, в любое время, – и тот выкарабкивается из машины перед дверями ресторана именно в субботу, в семь вечера. Заплетин идеей не вдохновился.

      – А мы пораньше пойдём, до толпы, – успокоил его Басамент. – Я приглашаю, и я плачу!

      Заплетин не знал, что Басамент завлёк его в русский ресторан по своим деловым соображениям: он хотел обкатать идею, в которой русские иммигранты могли ему очень пригодиться. Идея эта была большой, даже лучше сказать – великой; от неё у кого-нибудь другого просто захватывало бы дух, но Басамент по своей натуре всегда затевал только большое, посему он к последнему своему замыслу, достойному какого-нибудь короля, относился, как к другой большой мечте, которая, он трезво понимал, в реальной жизни может столкнуться с непреодолимыми препятствиями.

      До того, как возникла эта идея, он с недавними россиянами избегал деловых отношений: ему казалось, что большинство из них – жулики и бездельники. Многие были переполнены фантастическими идеями, например, как стремительно разбогатеть, но у всех отсутствовало терпение эти идеи претворять в дело. Заплетин, создав успешный бизнес, оказался на них не похожим.

      – Что будем пить? – спросил развязно наконец-то приблизившийся официант.

      Он не ошибся в их желании выпить чего-нибудь алкогольного, но по обычаю официантов русскоязычных ресторанов, в фамильярности несколько перехлестнул.

      – А что выпивают два русских человека, когда сидят в русском ресторане? – спросил Басамент на русском с акцентом.

      – Понятно, мужики! – сказал официант. – Какую именно приволочь?

      – Приволоки нам именно “Столи”, – распорядился Басамент.

      – Пивца, шампанского, газировки? – подбросил идеи официант.

      – Пару “Столичных”! – хлестнул Басамент.

      – И пару могу, – ухмыльнулся служивый.

      Отметив, что с ним Басамент не советуется, Заплетин, однако, не возражал ни против вида заказанной водки, ни даже против её количества, какое для американского ресторана являлось страшно преувеличенным, но для русского – ничего.

      Пока под лёгкую болтовню и под малосольного лосося они расправлялись с первой “Столичной”, зал ресторана оживлялся. Римма их, впрямь, не обманула: постепенно все столики заполнили пары и шумные компании – по-российски отметить день рождения, свадьбу, бар-мицву, что-то ещё; очевидно, и семья воссоединилась, но это в глаза пока не бросалось.

      Басамент хотел бы как можно скорее начать разговор о своей