Во всех, а больше всего в себе самом Илюхе нравилась человечность, которой он любил прикрывать истерики, хамство, цинизм и вообще все что угодно, потому что не чуждо нам, в самом деле, не может же без этого человек совсем, не стать же ему овощем или чего хуже машиной, а если бы кто-то и попытался, то Илюха пошел бы и сломал, потому что тут уж он был действительно специалист, каких мало. Но вряд ли его можно было назвать отрицательным персонажем. Можно было Илюхой. Однако все, наверное, уже запомнили.
Раньше бывало, что задумается во время операции и напортачит обязательно. Никто, конечно, не догадывался. Но рассуждать Илюха любил, причем мысли начинали выписывать такие прям кренделя в голове, что дома потом надо обязательно лечь и смотреть в потолок, дабы очухаться и вернуться в нормальное, кисловато-отчаянное состояние. Чтобы улыбкой тупой не сиять. Чтобы взгляд привычно пронзительный. И руки в карманы.
Таким он был, когда заключал пари с Федором, таким остался спустя семь лет, потому что какой это срок-то, в самом деле, для нас, живых людей? Илюха живей остальных, хотя сам этого ужасно стеснялся, кусал губы и иногда даже не хотел просыпаться, потому что там жизнь, и работа, и борьба. Но что-то толкало. Он вставал, умывался, пробегался по другим базовым глаголам, а потом шел и ломал машины. Потому что беспределу уже давно было пора положить конец.
Однажды он придумал шутку о том, что боится самокатов. Хотя сначала, конечно, о том, что самокаты из детства даже как-то и бессмысленно называть самокатами. Потом ту самую, про самокаты. А потом закопался в антимониях и в конце концов дал себе слово, что настоящих самокатов не допустит никогда и ни за что. То-есть таких, которые поедут сами. Куда сами захотят.
С людьми ведь происходили странные вещи. Большинству из них к тому времени уже стало все равно, причем вне зависимости от предмета обсуждения. По крайней мере, Илюхе так казалось. Он вообще уже давно не видел толку в агитации и считал, что на этой войне побеждать придется силами тех, кто вступил в организацию на заре, спустя пару лет после спора, о котором практически никому не известно. А вот жареным запахло совсем недавно.
В организации они только поначалу занимались исключительно беспилотниками. Когда поднабралось людей, появились и другие актуальные ответвления. Там, где машины, Илюха лично беседовал с потенциальными новобранцами, поэтому все они в его отделе были прежде всего людьми, ибо вот это и есть самое важное, а только потом уже профессиональные качества, и опыт, и прочее резюме.
По правде говоря, Илюха отбирал тех, кто его не предаст. Это нормально. А еще могло показаться, что Илюха принимал в команду только тех, кто слабее него, хотя это тоже логично, пускай уже и не так нормально. Никаких тестов, никаких испытаний машинами. Он с машинами знаете, что делал?
Однажды они с Федором поспорили. До этого он ничего особо не ломал, а ребенком плакал горючими слезами,