– Ну… – я придвинулся, сцепив пальцы в замок, и глядя на неё поверх них, – может быть, потому что я влюблён в тебя?
– Вы все так делаете, трахаетесь с кем придётся, а при этом можете быть в кого-то там влюблены?
– Кто это «все»? Твой муж так делает? Что, изменил тебе?
– Изменил… нет… только… Он сделал ребёнка чужой девчонке, – сказала я, вздрогнув от собственных слов. Мне больно даже от слов.
– Поэтому ты ушла? Что, так трудно это пережить? Просто интересно…
– Интересно? Ну и ну… – разозлилась я. – Если бы… а впрочем, не хочу я это обсуждать.
– Не обсуждай, как хочешь, – согласился Игорь, отодвигаясь, – лох он, твой муж. Потрать как можно больше денег на тряпки, девушки говорят, это помогает.
Я потратила. Не помогает. Очень-очень-очень много денег. Так много, что в какой-то момент я перестала понимать, что мы тратим деньги… только в первых двух магазинах я ещё удивлялась, как легко Игорь расплачивается, даже не спрашивая цен.
Когда через неделю взорвался дефолт и все цены выросли в несколько раз, Игорь хохотал до слёз:
– Ты даже в этот раз умудрилась сэкономить, Лёля, умора! Как тебе это удаётся?! В кои-то веки решилась потратить мои бабки и сделала это за три дня до взлёта цен!
Игорь держал себя джентльменом. Даже не входил ко мне в комнату без разрешения. Даже не так, как было до того, как мы стали любовниками.
О, да! Я держался из последних сил вообще-то. Деликатничать с женщиной, которая принадлежала тебе, которую ты любишь и хочешь, не так-то просто. Я ждал момента. Я радовался, что она даже в мыслях не держит, что я могу быть причастен к тому, что случилось между ней и её благоверным. Но, действительно, с чего бы она стала предполагать это?
Мы много времени проводили вместе. Мы полюбили ходить в кино «Иллюзион», что в высотке на Котельнической. Мы гуляли, болтали, я рассказывал о моей Москве, и проехали всё же на троллейбусе по Садовому кольцу, я провёл шикарную экскурсию для неё во время этой поездки. Мы были вместе почти постоянно, почти всё время, что она не была на своих занятиях. Она рассказала, почему едва не вылетела из своей ординатуры.
– Что отказалась от… Слушай, но почему? Ты разве сама не делала этого никогда?
– Мне повезло.
– И ты такая принципиальная? Выбрала бы другую специальность.
– Я не хочу другую, – сказала Лёля с твёрдой убеждённостью в голосе. – Я не хочу делать этого и всё. Ты не представляешь, поэтому тебе кажется, что…
– Я не представляю, потому что и мне, как ты говоришь, повезло, никогда я не имел возможности стать отцом… Ни разу в жизни.
– Тебе от этого грустно?
Я не знал ответа на этот вопрос, у меня никогда не было момента в жизни, когда я задумался бы об этом, кроме того времени, когда Лёля была моей, улыбаясь, смотрела на меня и предполагала со мной жить.
Теперь же она, похоже, не хочет жить вовсе… Мы много разговариваем.