Вновь полыхнуло и закружилось.
Армия Готы прорывалась северо-восточнее Белостока, стремясь отсечь советскую танковую группировку. На стороне немцев была внезапность, кроме того, они сосредоточили мощный кулак из почти тысячи двухсот танков, в основном знаменитые Т-3. Они легко взломали почти неприкрытую линию обороны, одним хлопком смяв недостроенные погранзаставы. Теперь, эта танковая масса спешила зайти в русский тыл. За ней двигались мотоциклисты и пехота. Именно в это пекло и перенесло детей вместе со Сталиным. Они оказались на самом острие атаки.
Перемещения заняло совсем мало времени. Сталина и ребят сбило с ног, но они быстро поднялись.
– Ну, вы и черти – куда вас носит?
Карен произнес с радостью:
– Теперь, великий вождь, вы можете лично наблюдать немецкую атаку.
Они оказались на холме лишь слегка прикрытым колючим кустарников. Внизу были видны танки. Фашисты шли клином, то есть свиньей. Впереди двигались самые тяжелые и бронированные Т-4, и трофейные французские Б-2, и исполинские С-2. Эти монстры с тремя пушками напоминали стальных динозавров. Сталин смотрел на них, как завороженный, издали они казались игрушечными и вовсе не страшными.
– У вас есть прибор, с помощью которого можно увеличить изображение? – Спросил вождь.
Карен охотно подтвердил:
– Да, есть. Можно использовать плазмо-комп. Он выдаст голограмму, которая увеличит изображение.
Сталин сердито буркнул:
– Тогда попробуйте, я хочу видеть этих монстров вблизи.
Карен включил изображение, перед ними возникла проекция с движущимися танковыми колоннами.
– Ну, вот и они стальные собачки. Может врезать по ним, товарищ Сталин?
Вождь огрызнулся:
– Давно пора. Замахнулся, так бей.
– Тогда мы начнем.– Карен снял с руки плазмо-комп.
– Теперь, вы может наблюдать это одновременно в близи и издали.
Сделав винт, дети взлетели в воздух и зависли над скалой. Лучи бластеров зловеще сверкнули. Светило солнце, пейзаж был почти мирный, щебетали птички. Первый луч лазера ударил в танк С-2. Так как это был всего лишь детский лучемет, то танк не испарило моментально, а разрезало пополам. Наполовину сожженные трупы немецкого экипажа бились в конвульсиях, как рассеченные лопатой черви. Броня расправилась моментально, разрез был ровным, словно под линейку. Карен почувствовал себя героем, немцы были страшными врагами России, и ничего, кроме радости, их убийство не могло принести агрессивным детям. Таша навела лазер на другой танк, раскромсав его, проходя стальную плоть с легкостью иглы, пронзающей масло.
А ведь только что ребята переступили невидимую черту: не в игре, а в реальном бою истребив не виртуальных монстров, и даже не инопланетян, а живых людей. Не всякому человеку дано убить другого человека, пусть, даже и негодяя. Но почти каждый, при этом, чувствует определенное содрогание, неприятное чувство гадливости. У некоторых может начаться рвота, к горлу подступает неумолимая тошнота. Других, после этого очень долго мучает совесть,