Мысленно сказав себе, что к необычностям, пожалуй, следует привыкать, я переключила внимание на вторую персону. Это была девочка… на вид ей было что-то около двенадцати-тринадцати лет. Образ ее являл собой то ли подражание своей взрослой спутнице, то ли пародию. Она была одета точно так же, и даже на носу ее красовались такие же очки, немного ей великоватые. Выражение ее глаз уловить было трудно. Когда я пыталась это сделать, у меня возникало чувство, будто это глаза не девочки, а взрослой женщины, прожившей множество лет и умудренной огромным жизненным опытом… Впрочем, возможно, это мне лишь чудилось в силу моего состояния. В целом эти двое производили двоякое впечатление. Несмотря на некую гротескность, от них веяло серьезностью и компетентностью, и от одного их присутствия мое беспокойство стало проходить.
Они же с улыбкой переглянулись, и наша беседа началась.
– Здравствуйте, голубушка Надежда Андревна, как ваше драгоценное здоровьичко? – немного ерничая, спросила девочка, а женщина кивнула мне в знак того, что присоединяется к приветствию.
– Спасибо, лучше, чем могло бы быть… – ответила я, мучительно гадая, откуда им могло стать известно мое настоящее имя. Кроме того, было очень непривычно слышать к себе такое обращение от девочки, да еще и с фамильярной приставкой «голубушка» – меня так не называли уж очень, очень давно. Впрочем, нетрудно было догадаться, что мне хочет показать «маленькая докторша», а именно – что им известно обо мне многое, если не все, и что отныне мне придется очень тесно общаться с ними и им подобными.
– Что ж, отрадно это слышать, – произнесла женщина. – А теперь, раз уж ваше самочувствие позволяет адекватно воспринимать действительность, позвольте представиться – Максимова Галина Петровна, главный врач этого в самом прямом смысле слова богоугодного заведения.
– А меня можете называть просто Лилия! – сказала девочка и лукаво подмигнула мне. – Между прочим, я богиня, а не халам-балам, и лет мне больше, чем вы, Надежда Андревна, можете подумать… Просто мне нравилось быть маленькой девочкой, а теперь так быстро не повзрослеешь… Эх, прощайте, подростковые любови… Впрочем, это неважно! – она махнула рукой и, поправив очки и внимательно меня оглядывая (вкупе с той частью меня, что находилась в воде), сказала: – Я вижу, регенерация проходит отлично… А вам как кажется, Галина Петровна?
– Соглашусь с вами, Лилия, – кивнула госпожа Максимова, – восстановление идет достаточно быстро, что говорит о мощнейших жизненных ресурсах данного организма, хотя сам он несколько ослаблен суровыми условиями жизни… Какой у нас там анамнез, Лилечка?
Возможно, я чего-то не заметила, но мне показалось, что бумага, которая появилась в руках у этой самой Лилии, возникла прямо из воздуха. Фокус? Не знаю; впрочем, что-то мне подсказывает,