– Уж, поди, на подходе и книжка?
Ты писал, что закончил её…
– С книжкой, мама,
не то чтобы слишком… —
Я скрываю смущенье своё.
– А уж мы её ждали да ждали.
Почитать собирались с отцом.
Да, видать, не житьё без печали…
– А печаль ты запей-ка винцом.
– А и вправду! – долитую рюмку
Мать, прищурившись, пить не спешит,
И смеётся, и сонному внуку
Шевелюру рукой ворошит.
– А уж мы накатались с Дениской!
Как помчимся, аж сердце замрёт.
Высоко ты живёшь или низко,
А кабинка как раз довезёт… —
И, лицо по-старушьи наморщив,
Мать молчит, и туманится взгляд.
– Это что же, вот так вот вахтёрши
Целый день под лифтом и сидят? —
Я смеюсь. Я про лифт объясняю,
И уже улыбается мать:
– То-то я удивляюсь, чудная,
Что нигде никого не видать… —
А потом, после крепкого чая,
Мать стоит у ночного окна,
И, должно быть, по дому скучает,
Хоть гостит ровно сутки она.
Освещённые отблеском лунным,
Там, внизу, с обжитой вышины
Городские цветочные клумбы
Хорошо ей, наверно, видны.
Потому и теплеет во взгляде
И спокойнее сердцу в груди:
– А соседи-то наши в ограде
Насадили цветов – не пройти!
Да и чем заниматься на свете?
Старики ведь. Силёнок уж нет.
Березуцкой, молодке-то, Свете,
А и той пятьдесят уже лет.
Всё стареем, сынок, всё стареем.
Так, глядишь, насовсем и уйдём,
И в свой час лебедой да кипреем
К вам на землю из тьмы прорастём… —
Сквозь озноб нелегко улыбаться,
Только всё же спешу я сказать,
Что задача, чтоб книжки дождаться,
Ну, а там до второй подождать.
Но слабеют и воля, и силы,
И шугой на реке
стынет кровь…
Вот и мать у меня отгостила.
Доведётся ли встретиться вновь?
Ненужный разговор
Соваться пришёл?
Он отвык от таких разговоров —
Ни стакана с водой, ни листков,
Ни трибуны по грудь,
за которой
Словно пропасть до первых рядов.
Там, за пропастью, —
смутно, невнятно,
Как порою бывает в кино,
Скучных лиц молчаливые пятна
Расплывались в большое пятно.
И тревожиться было не нужно,
Что основа доклада стара —
Там, за пропастью, хлопали дружно,
С той же громкостью, что и вчера…
Тут же, в цехе, без явной причины,
Словно с ясного неба гроза,
И суровые чьи-то морщины,
И колючие чьи-то глаза.
И не ладятся что-то вопросы,
И ответы на них невпопад,
И усмешка, скользнувшая косо:
Мол,