Помню, как мой отец, в кабинете которого всегда висел портрет Сталина (он и сейчас там висит), горячо спорил со своим отцом и с моим родным дедом Иваном Венедиктовичем Подойницыным об отце народов. Мой папа утверждал со страстностью и убежденностью в голосе, что Сталин сплотил народ страны, выиграл Великую Отечественную войну, сделал СССР мощной державой.
– Да он убил, расстрелял моего родного брата Сергея! Ни за что! Для меня один этот факт перечеркивает все его заслуги! – кричал мой дед, невысокого роста симпатичный усатый мужичок. Крепкий русский человек – необычного ума, гораздо выше среднего, неиссякаемого трудолюбия и удивительной, какой-то болезненной честности. Когда я повзрослела, я поняла, почему для деда, который кормил семерых человек (шестерых детей и супругу) и делал это весьма успешно, такое качество как честность, помноженная на трудолюбие (или, наоборот) были кредом жизни. Он хотел доказать невидимому, недоступному отцу народов, а позже и его призраку, что мы, Подойницыны – настоящие люди, нас трудно сломить и уничтожить! Дед всю жизнь проработал главным бухгалтером разных фирм.
– Я знаю, что дядя Сережа был не виноват, что его оговорили. Мне его тоже очень жаль. Но ему просто не повезло! Это несчастное стечение обстоятельств! – с горячностью утверждал мой отец. Да нет, он тоже кричал. Он был непримирим в споре.
Однажды они чуть было не подрались прямо у нас на глазах– два русских Ивана, отец и сын, и все только из-за одной фразы моего отца, который сказал, что «Сергею Венедиктовичу просто не повезло. Но Сталин не трогал по-настоящему честных людей…» И моего деда это просто взбесило, несмотря на то, что он и сам относился к категории предельно честных советских начальников. Дед решил, что это фраза небрежна по отношению к памяти Сергея Венедиктовича и пришел к выводу поддать за это своему великовозрастному сыну.
Здесь, в Чите, в августе 2018 г. я жаждала разобраться в этой истории до конца и для себя самой расставить приоритеты. Вера заявила в первый же вечер, что мы должны отправиться к Мемориалу жертвам политических репрессий, что находится рядом с селом Смоленка. И мы отправились туда на такси. Это было 30-35 минут езды от города.
Кругом стоял влажный, высокий лес, живописные места. У входа в лес мы прочли табличку, на которой значилось, что именно в этих местах, летом 1991 года были найдены захоронения жертвам политических репрессий, безвинно убиенным в 30-е годы ХХ века. «Соотечественники! Эта страница истории не должна повториться!» – такой прочувствованный болью миллионов израненных сердец призыв был выведен на табличке.
Мы долго шли по хорошо протоптанной тропинке в лесу. Видно было, что место это весьма посещаемое. И, наконец,