Но любил ли меня Марк когда-нибудь? Например, когда мы только познакомились? Может, я просто выдумала для себя эти факты? Наверное, любил, иначе не женился бы на мне осенью 1995 года. Но что, если все это время я лишь обманывала себя, неверно интерпретируя факты? Как бы ни было это нелепо и не вовремя, я хочу понять прямо сейчас. Выяснить, как и когда наши отношения пошли не в ту сторону. И туда ли они двигались с самого начала? Может, они и тогда были притворством?
Я встаю с кресла и иду по проходу. Факт: за время до 1998 года, когда изобрели айдай, у меня скопилась внушительная стопка бумажных дневников. Они лежат в кладовке, в огромном сейфе. Я щелкаю выключателем и подхожу к железному ящику. Факт: код у него 8412. Я набираю этот номер. В ответ загорается зеленая лампочка.
Я рывком открываю дверцу и вглядываюсь в дневники. Факт: в молодости я записывала очень много, особенно после того, как мне исполнилось восемнадцать. Гораздо больше, чем сейчас. И очень подробно. Юность вообще многословна, теперь я обращаюсь со словами куда экономнее. А может, я слишком боялась упустить что-нибудь важное и потому отчаянно стремилась записать все. Пока мудрость, пришедшая с возрастом (и с унылым пониманием), не открыла мне истину: нет никакой нужды писать все подряд, ибо ежедневные события слишком мало друг от друга отличаются.
Факт: мы с Марком познакомились 26 мая 1995 года. Я достаю тетрадь с надписью «Май – август 1995» и долистываю до этой даты.
17:35. Пришла в «Универ-блюз» и получила от Дженкинса нагоняй за опоздание. Эмили бросила на меня сочувствующий взгляд. [Вним.: больше не опаздывать, иначе потеряю работу.] Протянула первые полтора часа без особых накладок, разве что принесла заказчику обычную колу вместо диетической. [Вним.: собирать пустые тарелки по пути из зала, как советует Эмили: «пришла с подносом и ушла с подносом».]
Начала уже думать, что наконец-то привыкаю к работе официантки, когда в 20:17 появился мужчина под руку с рыжей. Эмили отвела их за столик. Я подошла через несколько минут – принять заказ. Он поднял взгляд от меню и улыбнулся. Не знаю, что на меня нашло, но только ручка и блокнот вдруг вывалились из рук. Из-за его улыбки? Или из-за красивой стрижки с челкой набок? Ответ придумать не успела, потому что ручка отскочила от стола и приземлилась девушке на колени, разбрызгав чернила по всей юбке. Задохнувшись, я забормотала извинения, схватила салфетку, чтобы промокнуть пятна. Чернила уже расползлись по материи, девушка вскрикнула. Дальше – хуже. Подскочил Дженкинс, принялся орать во все горло, а рыжая подхватила сумку и с ругательствами выбежала из ресторана.
Мужчина, однако, остался сидеть. Повернулась к нему и сказала первое, что пришло в голову: я сама заплачу за его ужин, если он останется (что, по прикидкам, перекроет мой дневной заработок в 12,75 фунта). Мужчина улыбнулся и сказал, что хочет маленький бокал бордо. Дженкинс успокоился и с багровой физиономией вернулся