Некоторое время потомившись, она встала, надев домашние тапочки на небольшом каблуке, и пошла молоть кофе. Привычку наслаждаться ароматом арабики по утрам привил к ней муж.
– Соня, милая моя девочка, где ты? – вдруг вспомнила она о внучке. – Тебя совсем не слышно! – ответа не последовало, и женщина, забывшись, взялась за приготовление тостов с красной икрой.
Времени оставалось совсем немного, вот-вот придет помощница, по плану – генеральная уборка. Лидию Сергеевну нельзя было назвать чистюлей, помощницу она вызывала раз в три месяца. Летом чаще, правда, в этот сезон санитарный день был перенесен на целых три недели: в связи с гастролями мужа дома никого не было. Появляться в квартире без хозяев строго запрещено, и сегодня здесь царил бардак по-аристократски: вещи лежали на своих местах, но накопилось много нестиранного белья, почернели шторы, а ковры, пледы и всевозможные статуэтки и вазы покрылись внушающим слоем пыли, которую невооруженным взглядом можно было спутать со специальными шерстяными чехлами.
– Соня, милая моя девочка, тосты стынут!
В ответ тишина. Только рыжий кот Маркиз игриво мяукал и подпрыгивал на задние лапки, зазывая хозяйку поиграть.
– А-а-й, проказник! Сейчас Соня покидает тебе мячик! – умиляясь животным, уронила Лидия Сергеевна, направившись в комнату к внучке. – Соня! Где же ты?
Дверь оказалась запертой с обратной стороны. Услышав всхлипывания, спокойствие Лидии Сергеевны было надломлено, и она судорожно стала дергать ручку двери.
– Со-о-ня! Сейчас же открой!
– Не открою! – наконец отозвалась девочка. – Оставь меня!
– Что же это такое! – не переставая трясти дверь, возмущалась Лидия Сергеевна. Вдруг что-то треснуло, и, покосившись, дверь открылась.
– Ну вот, что мы скажем Геннадию Вениаминовичу. Разве у него есть время на бытовые неурядицы. Какая досада!
Нагнувшись, Лидия Сергеевна стала осматривать дверную коробку, но увидев краем глаза Соню, лежащую на кровати, кинулась к ней. Уткнувшись в подушку, девочка хлюпала носом и, уставшая от неутолимых слез, периодически вздрагивала.
– Соня, милая моя девочка, что с тобой? Разве можно так себя не любить! – прильнула к внучке Лидия Сергеевна. – Что же произошло? Еще вчера ты была счастлива, а уже сегодня – несчастна! Как такое может быть?
– Бабушка, уйди. Не хочу, чтобы ты видела меня такой.
– Ну что ты! Пойдем я тебя накормлю, а потом… потом пойдем в цирк! М-м-м… как тебе такая идея?
– Всё это уже не поможет.
– Почему же уже? – улыбнулась Лидия Сергеевна, пытаясь перевернуть Соню на спину.
– Бабушка, почему ни ты, ни мама не рассказали мне, что такое любовь? – закричала девочка.
Конец