произнесу совсем не ложь:
ведь правда в том, что вечно дюж
я для утех в просторах лож.
МАРИИ ШАРАПОВОЙ – 41
Такие плечи целовать
Не каждому дается,
Но всяк за эту благодать
В лепешку разобьется.
Мария, каждое плечо
Твое дороже злата.
Ты прикрывай их епанчой
От сглаза и разврата.
Когда у правого плеча
Проблемы возникали,
Ты не бросалась сгоряча
С горы по вертикали,
Но терпеливо, по-мужски
Одолевала боли
И возвращалась из тоски
На лидерские роли.
Ты плечи вовремя лечи
И помни хворь былую.
Когда-нибудь и я в ночи
Их нежно поцелую.
МАРИИ ШАРАПОВОЙ – 42
Я положу тебе на грудь
Свою судьбу, и будь любезна
Мне показать короткий путь
В твою живительную бездну.
Испепеленная стезя
Параболического свойства
Предупреждает: «Так нельзя
Эксплуатировать устройства,
Что сконструированы в сочь
По чертежам святым Амура
И предназначены помочь
Прожить в объятиях не хмуро».
И эту мудрость на века
Мы игнорировать не вправе,
К тому ж Творец издалека
Следит за всем, как моурави.
Любовь не терпит «как-нибудь»
И «кое-как», и «что-то вроде».
Моя судьба тебе на грудь
Ложится, следуя природе.
МАРИИ ШАРАПОВОЙ – 43
Мария Юрьевна, скажите,
Что, Вы считаете, должно
Быть в романтическом джигите,
Чтоб мог он с Вами пить вино?
Влюбленных в Вас не просто тыщи,
А миллионы на Земле,
Но что-то Вы нашли у Гриши
На оболгаренном челе
И с ним встречаетесь прилюдно,
И все завидуют ему.
Но мне понять Ваш выбор трудно,
Он не идет в резон уму.
Ну, двухметровый он верзила,
Ну, бьет ракеткой по мячу,
Но что же в нем Вас поразило —
Вот, что понять, как все, хочу.
Откройте тайну Ваших правил,
Чем руководствуетесь Вы,
Чтоб я себя под Вас подправил
Во имя страждущей любви.
МАРИИ ШАРАПОВОЙ – 44
Возрадуйся, Маша, что есть у тебя
Во мгле азиатской талантливый я.
Гармонию тела и душу твою
Лишь я музыкально в стихах воспою.
Все жаждут с тобою в обнимку прилечь
Не только при свете таинственном свеч,
Но вряд ли кому-то хотя бы на четь
Удастся твою несравненность воспеть.
А мне был ниспослан божественный дар
Улавливать звуки, как мощный радар.
И то, что дозволено мне одному,
Вовек набренчать не дано никому.
И я до конца отведенных мне дней,
Пегаса