Карму откроешь для входа стрелы.
Так или нет, я не знаю, Настюша,
Ты обессмертишь влюбленную душу.
Может, ты вовсе не будешь страдать.
Просто приятно порой помечтать.
ОКСЮМОРОН
Но я тебя, синьора, не лобзал:
Не довелось, увы, не приключилось.
От скуки ты проектами лечилась
И получала всюду полный зал.
Вокруг тебя всегда кишит народ:
Художники, дизайнеры, клевреты,
Ворьё, жульё да власть имущий сброд…
Лишь я один вдали пишу сонеты.
Наверно, это к лучшему: ведь ты
Порой бываешь к ближнему жестока.
Вот, например, один «кидал понты» —
И оказался в сумерках острога;
Или второй, болтавший невпопад,
Ушел туда, откуда не вернешься;
А третьему все кажется, что ад
Милей, когда ты в месть свою упрешься.
Их было много, кто сейчас в бегах,
Кто верил нежности твоей и страсти,
Но их теперь обуревает страх,
Им всюду мнятся жуткие напасти.
Твоя любовь и твой разящий гнев —
Две ипостаси женщины во власти.
У песни есть пленительный напев,
Но есть и слог всё портящих причастий.
Но, несмотря на смертоносный лик
Твоей коварной и наивной сути,
Я провести хочу с тобою миг,
Познав все тонкости любовной жути.
Таких, как ты, немало было дам.
Одну из них воспел мой брат Маёшка*:
Она избранника ввергала в срам,
А поутру он вылетал в окошко.
Тамара та царицею была.
Ее покои находились в башне.
Любовников губила не со зла:
Прослыть беспутной ей казалось страшно.
Весы судьбы: на правой чаше – честь,
На левой – вожделение и похоть.
Уравновесить их легко, но несть
Числа желающим в греху поохать.
И я из тех людей, кто от любви
Не бегал в синагоги и мечети.
Девиз мой прост: «Без комплексов живи
И попадай в расставленные сети».
Амур хитёр и ловок, и умен,
Он все равно пронзит своей стрелою.
Не лучше ль нам под колокольный звон
Самим прильнуть сердцами к аналою?
И если ты Людмилой станешь вдруг,
Я соглашусь на фабулу романа,
Где из твоих певуче-нежных рук
Мне жесткий жребий выпадет Руслана.
*Маёшка – дружеское прозвище М.Ю.Лермонтова.
НЕВОСПОЛНИМОЙ
И этот день закончится печалью,
И повторится вновь тоска вчерашняя.
И жизнь пройдет, бездарная и зряшная,
И не вернется к прежнему началу.
Неужто мы так быстро отлюбили?
Ужели отлюбились разрушительно?
Ведь жили мы открыто и решительно,
Но что-то в душах походя убили.
С утра сидим в молчании тяжелом,
Как