– Бабуль, – уже с порога родила новую версию Дуся, – а что, если они наркотиками торгуют? А самое бойкое время – утро, обед и вечер? Ты только не выясняй ничего и не звони ни в какую милицию. Если вдруг что-то в этом роде, то тогда точно тебе надо быть осторожнее. Заметят, что ты следишь за ними, – и все, умрешь на десятом десятке крайне нелепо – от руки душегуба. Опять же, замуж кто тогда меня отдаст? Ну, я пошла.
Проходя по двору, Дуся покосилась на скамейку. Действительно демонстрация: сидит на скамейке Широкоплечий, – бабуля каждому дала кличку – и театрально отвернулся в сторону. Вдруг, как будто что-то вспомнив, резко поднялся и пошел к метро, пристроившись в пяти метрах за Дусей. Цирк! «Это зачем же, действительно, давят на психику? И кто? Если бы был один, то вполне вероятно, что маньяк. Двое – что хотят ограбить. Только за неделю ограбить можно было уже сто раз, была возможность. А вот четверо? Развлекаются? Это можно сделать и повеселее как-то. Очень сильно похоже, что им приказали, как-то банально они это делают. Но кто приказал? Уголовники какие-нибудь? И зачем? Квартиру хотят отнять? Плохая у нас квартира, можно было найти гораздо дороже при прочих равных условиях, а то и лучших. И дядя Слава в командировке, даже ни с кем не посоветуешься…» Дуся вздохнула: вопросы надо было снимать обязательно.
Друг отца дядя Слава уехал в длительную командировку в Зимбабве, пару раз звонил и один раз присылал по электронной почте письмо и фотографии с видами Африки, а на прошлой неделе прислал маленькую посылочку с драгоценностями для Дуси и какую-то чудодейственную траву для поднятия сил бабуле. Никакой экзотики писал, нет в этом Зимбабве, уныло все, начиная от климата, который хуже во много раз, чем на нашем Кавказе, и заканчивая скрытым апартеидом. Еще тридцать лет в стране все было так: чернокожее население уходит из города в шесть вечера, и ты остаешься без прислуги во всем городе до самого утра. Пиво – ужас! – подать некому, приготовить ужин и даже разогреть его некому… После получения страной независимости в течение почти тридцати лет родоплеменные связи законных хозяев страны довели ее до ручки: развалилось все. Тетя Люся, жена дяди Славы, хорошая – Дуся точно знала – хозяйка, в каждой командировке вынужденно делалась беспомощной белой леди, которой стирала, убирала, готовила разнообразная чернокожая прислуга, как правило, живущая прямо в доме. В этом отношении Зимбабве, конечно, плохая страна: самой тете Люсе, живущей «при муже», делать ничего по дому, в общем-то, нельзя, потеряешь уважение местных белых. Во всех командировках тетя Люся, дама очень энергичная, что называется, «грызла углы». Эта командировка была уже третьей по счету, и тетя Люся, собираясь в Зимбабве, страдала так, будто ее снова незаслуженно отправляли в тюрьму. Супруга, писал дядя Слава, вышивает крестом, два рушника