– Вы что, его не уничтожите? – изумился Тим. Игорь посмотрел на него непонимающе.
– Зачем? Классная ведь штуковина! Да не бойтесь, не укусит… Это же просто энергетическая матрица, замкнутая сама на себя. Призрак замученной кошки – и то был бы страшнее.
– Это же… ребенок, – сказала Света, неуверенно глядя на начальника. – Живая душа, человеческая… да?
– Вот уж от кого не ожидал религиозной пропаганды! – майор снова поднял баллон и направился в свой кабинет. – Ты еще скажи, что ты противница абортов…
– При чем здесь религия! – тут же вспылила Света.
Более верного способа разозлить девушку, пожалуй, и не существовало – ее неприязнь к христианству доходила до комичного, до ношения на шее перевернутых крестов и прочей ерунды. Знала бы ее крепко верующая мать, до чего довела дочку своими попытками воспитания!
– А при чем здесь душа? – парировал Рогозин, заходя в кабинет. Судя по звукам, баллон он убрал в сейф. Правильно, что еще хранить в сейфе штаба отделения ГРУ? Залезут вражеские шпионы за документами – им же хуже будет.
– Это не ребенок. Это не «живая душа», и уж тем более – не личность, – жестко сказал майор, вернувшись, наконец, к своим юным сотрудникам. – И нечего тут устраивать институт благородных девиц. Тоже мне, впечатлительные нашлись… Считайте, это просто такой специфический амулет, вроде ваших деревяшек. Охранный, по сути. Правда, чтобы он считал меня своим хозяином, придется еще повозиться… Ну, это как время будет, а сейчас живо утерли сопли и – на совещание!
Света первой ринулась в кабинет, видимо, стараясь показным рвением рассеять всякие сомнения в своей благонадежности.
– Ну и что у нас тут? – спросил Рогозин, для приличия еще пару минут грозно посверкав глазами, как и положено строгому шефу перед совещанием.
– У нас тут происходит на удивление скучный октябрь, – меланхолично сообщил Алик, листая папку с распечатками. – Никаких аномалий, все в пределах нормы. Первый раз за эти годы.
– А ты что скажешь? – Игорь повернулся к Тимофею. – По хитрой физиономии вижу, что ты с данным тезисом не согласен.
– Хорошо вы меня знаете, шеф, – ухмыльнулся парень, и жестом фокусника выхватил из-под стола припрятанную на коленях папку. – Ни за что не угадаете, что я нашел недавно – всего за ночь изучения ментовских архивов.
– Милицейских, – строго поправил его Рогозин. – Что за блатной жаргон, в самом деле?
– Полицейских, – проворчал под нос Саша. – С весны еще.
– Точно. Никак не привыкну. Можно подумать, они от этого лучше работать стали. Неужто кто-то в правительстве увлекся учением о мистической связи имен и сущностей?..
– Кому-нибудь здесь вообще интересно, что у меня в этой папке? – обиженно протянул Тим.
– Мы тебя очень внимательно слушаем, – Рогозин откинулся в кресле и уставился на сотрудника, с трудом сдерживая улыбку.
– Оборотни! – драматически