А выстрелы – всё чаще и точней.
Услышь меня, пожалуйста, услышь.
Стада веков, пыля, проходят мимо
И размыкают несоединимо
Небытия седую глушь и тишь.
Услышь меня. Я принимаю бой —
Привычный мир растрескан и расколот,
И рвущийся снаружи смертный холод
Остановить возможно лишь собой.
«Нынче вокруг колокольни полно стрижей…»
Василию Рысенкову
Нынче вокруг колокольни полно стрижей.
Птичья забота – знай себе режь да шей.
Острым крылом возле моей щеки
Чиркни, как лезвием, тенью коснись руки.
Режь, перекраивай время, пространство, жизнь,
Резко ныряя, закладывая виражи,
Криком сшивая невидимые края,
Где из воздушной раны забьёт струя
Чистого света.
Что же, душа, учись.
Не сожалей, не бойся – пронзая высь,
Воздуха легче, стремительнее, чем стриж,
Над колокольней когда-нибудь ты взлетишь,
Чьей-то щеки почти коснувшись крылом,
Не вспоминая – в вечности – о былом.
«И дал Господь мне слёзы наконец…»
И дал Господь мне слёзы наконец,
Чтоб я могла как следует оплакать
Небывшего крошащуюся мякоть
И бывшего стремительный свинец:
Всё то, чем я жила, но – не жила,
Чего и вовсе не было, но – было,
Всё то, что переплавила, сожгла,
И лёгким пеплом по ветру пустила.
«Я сюда пробилась сквозь толщу лет…»
Бывшему 12-му отделению РНИИТО
Я сюда пробилась сквозь толщу лет,
Чтобы к отражению своему
Подойдя, понять: это ни к чему.
Никого здесь нет, ничего здесь нет.
Ни обрывка смеха, ни пары слов —
Безвозвратно на вахту сданы ключи,
Только, может быть, иногда звучит
В коридорах эхо моих шагов,
Да сквозняк, свернувшийся за спиной,
Вдруг шепнёт: «…ты маску забыла снять…».
А на зеркало нечего мне пенять —
Не оно шутовству моему виной.
Меж немого праха – поющий прах —
Вышла вон, и вновь стою на ветру.
То ли, впрямь, везде я не ко двору,
То ли просто тесно мне при дворах.
Ну, так что же – список моих потерь
Смыло время – чистое, как вода…
– Извините, девушка, вы – куда?
– Я – отсюда.
Я закрываю дверь.
Ветер
Ветер, спокойно дышащий за спиной,
Тихо колышущий сонные занавески,
Вдруг разворачивается – шальной,
Неудержимый, резкий.
Вот он кружится, закладывает виражи,
Сломанной веткой иероглифы чертит,
И налетает, и яростно треплет жизнь,
Балансирующую над смертью.
Трёхстрочия
Лишь на мгновенье
бегущей воды коснулась
тень стрекозы