30 июня. Турки выступили из Хотина силою до 30 тысяч человек, которые выстроились к бою, показывая вид решительного нападения. Тогда армия наша тоже построилась в боевой порядок, намереваясь опрокинуть противника. Но едва сделано было несколько пушечных выстрелов и брошено две-три бомбы, как все неприятельские войска поспешно отступили в Хотин».
Из Восточной тайной экспедиции:
«Июнь 1769 года. К острову Умнак, где зимовал Креницын, прибыл гукор “Святой Павел”. Покидая место зимовки, Креницын велел поставить на берегу деревянный крест. Под крестом в скважине оставил памятную записку. Суда двинулись в Нижне-Камчатск. В течение трех последующих дней были описаны все острова группы Креницына. Отделясь от галиота “Святая Екатерина”, капитан-лейтенант Левашов на гукоре искал южнее острова Умнака землю, но не нашел. Описал четырехсопочные острова, лежащие между Умнаком и Амухтой. Затем “Святой Павел” прошел проливом между островами Амухта и Амля в Берингово море и после тяжелого двадцатидневного плавания достиг острова Медный. Исследования продолжались…»
Обойдя еще до подъема флага эскадру на катере, капитан 1-го ранга Плещеев велел грести к «Трем святителям». Там с портовых баркасов перегружали груды овчинных шуб. Разгневался флаг-капитан, такое увидевши:
– Чей это приказ – овчины нагружать?
С квартердека словоохотливо пояснили:
– А Роксбурга, капитана нашенского!
Скривился Федор Плещеев.
– От шуб сих токмо дух вонючий да вошь расползается. Кидайте обратно в баркас!
От «Святителей» велел он квартирмейстеру править катер к арсеналам, куда сегодня должны были доставить вытребованные для эскадры единороги. Ставить эти новейшие орудия на корабли долго не решались, опасаясь, как бы сноп огня из коротких стволов не вызвал пожара. Однако Спиридов на единорогах настоял, и их наконец-то привезли. Подле орудий нашел Плещеев и самого адмирала. Спиридов наставлял цейхмейстера Ивана Ганнибала:
– Однорогов дадено нам самая малость, посему ставить будем на гон-дек по паре картаульных, на опер-дек по паре полукартаульных, а на полудеках станем крепить трехфунтовые фальконеты.
Широкоскулый, смуглый Ганнибал лишь кивал согласно.
Завидев Плещеева, пригласил его Спиридов в портовую конторку ознакомиться со скопившимися бумагами. Там же велел он флаг-капитану заготовить ордер на то, чтобы такелаж корабельный для большей прочности немедля начинали обливать тиром – смолой древесной, с салом перемешанной.
В дверь заглянул