Ну, а чудовища… они в конце концов – лишь ограниченные формы… гадкие лебеди, застрявшие в своем развитии. Пусть они и обитают в относительно тонких сферах этого бесконечного мира…
Так что, ребята, по большому счету, вам нечего бояться, ведь все вы – будущие мастера…
– Даже если тебя загрызут эти ограниченные чудовища? – ехидно задал вопрос Люциус.
– Ну… до встречи с чудовищами еще нужно дожить, – парировал учитель оживленно, словно сбросив с плеч некую невидимую серую ткань, делавшую его голос глухим и печальным.
Мы заулыбались.
– Кстати, – кивнул он, словно бы что-то вспомнив, – в конце семестра вам предстоит пройти один тест. – Ничего особенно сложного. Он называется «Мое первое чудовище». Вот тогда и посмотрим, кто – кого… – произнес он и легкомысленно подмигнул Люциусу.
*
Так они все же есть?.. Точно есть?… В смысле, здесь и сейчас, а не только – появились откуда-то в прошлом и так же загадочно исчезли неизвестно куда… думал я, пиная перед собой бутылку из темного стекла. И нам предстоит тест? Сражение с настоящим Чудовищем? Настоящим!?
Кто-то догнал меня. Тьен, подумал я радостно и обернулся. Но это оказался Крихтон.
– Привет, – показал он, – мне тоже в эту сторону.
Я кивнул. Мы с ним редко общались, какой-то он весь был вертлявый и как бы… готовый тут же вывернуть на тебя все свое внутреннее содержимое. Ментальное, конечно.
– Слушай, – показал мне знаками Крихтон, – говорят, если не пройдешь этот тест – оставят на второй год. Или вообще… отчислят. – Он казался несколько взволнованным, даже вспотел бедолага.
– Откуда ты знаешь? – спросил я. Его информация наоборот скорее успокоила меня – остаться на второй год – все же не то же самое, что… сгинуть навеки.
– Слышал…
Ну да, подумал я, он всегда про все слышал.
– Так что это за тест? – спросил я.
– Говорят… что нужно обнаружить и победить чудовище…
– Где обнаружить?.. И как… победить? – спросил я скептически.
– Ну… – замялся Крихтон.
Ничего он толком не знает, понял я.
– Наверное, нам все это сообщат перед испытанием… – показал Крихтон.
Я кивнул. Мы молча шли по сырому от растаявших снежинок тротуару вдоль дороги по которой иногда проезжали бесшумные машины. Время от времени среди серых туч проглядывало по-весеннему яркое солнце.
Солнце светит на чудовищ, – начал я вдруг сочинять ни с того, ни с сего:
И на Башню за углом…
А на скамейке сосед читает газету,
И с интересом,