Уставший день ушёл за горизонт
А новый день лишь только начинался,
Дрожащий свет таинственным казался
И в этом был какой-то свой, резон.
Её рука его руки касалась,
Минуты то бежали, то текли,
И капли били, по стеклу секли,
Дождь нескончаем, или так казалось.
Накрытый стол, теперь почти пустой,
Его стакан с вином стоял, не тронут.
И глаз её блестящих чёрный омут
В огне светился каплей золотой.
Молчали оба, да и что сказать —
Он объяснял сто раз, что он там нужен.
Совсем ребёнок, голос вон простужен,
Наутро сына проводила мать.
****
Смертельно ранен, он в пыли лежал.
Девчушка санитарка суетилась
И по-мужски нещадно материлась,
А шприц в руках не слушался, дрожал.
Кричал комбат, швыряя гарнитуру,
Связист сто-пятки, медленно осел.
Повсюду дым и гари смрад висел
Там убивали нашу десантуру.
Из черных глаз – от мамы, по наследству,
Жизнь уходила, медленно ползла.
Палило солнце, и колонна шла
на помощь той, горевшей по соседству.
А там, в пыли кровь быстро запеклась,
Его по просьбе к камню прислонили.
Уже вертушки по горам долбили
И вся земля от этого тряслась.
Он всё пытался что-то ей сказать,
Какой-то дождь сквозь шёпот прорывался,
Но бой гремел и, как он не старался
Едва его смогла она понять.
«Скажите маме после, погодя…»
Ему хватило сил договорить
«Я не ушёл, я буду приходить
Стучаться в окна струями дождя».
***
Мерцает пламя восковой свечи
Седая мать заглядывает в окна
Земля дождями летними намокла
Она всё ждёт, что он придёт в ночи.
А та девчонка у неё была,
Всё рассказала про него подробно.
И много по-мужски потом пила,
А дождь стучал по крыше мелкой дробью.
41. Подвода
Синее небо восхода, проблески красной зари.
В белом тумане подвода, пар лошадиной ноздри.
Медленно катится обод, прячась в дорожной грязи,
Чем-то встревоженный овод, кружит и кружит вблизи.
Скрипнет телега на кочке, в яму по ось попадёт.
Капля росы на листочке тонкого стебля замрёт.
В воздухе утреннем нега, запахи трав и цветов,
Солнце, карабкаясь в небо, зайчики шлёт из кустов.
Громко чирикают птицы, тем провожая рассвет,
Скоро туман разрядится, тихо сползая в кювет.
Старой разбитой дорогой лошадь неспешно бредёт
Жость, да репейник убогий вдоль по грунтовке растёт.
Благодарение богу! С горки, что возле села,
В гору, осилив дорогу, шибче лошадка пошла.
Солнце играя, искрится, выше и выше встаёт,
Шмель на былинку садится,