Идём с отцом рыбачить, сегодня выходной.
Он подготовил снасти, я накопал червей,
И было это счастье, других всего первей.
Светило солнце ярко на голубом холсте,
А мне совсем не жарко, в той летней духоте.
В реке вода журчала, искрилась вся в огне,
Плотвичка для начала, в тот раз попалась мне.
Я счастлив от удачи, глядел на поплавок,
Как много в жизни значит один такой денёк.
Неслись над головою куда-то облака,
И бег их отражала зеркальная река.
Мне усидеть не просто, но есть уже мечта —
Вот скоро стану взрослым и выловлю кита.
Потом с отцом купались, я по-собачьи плыл
И долго обтирались, я помню, не забыл.
Песок в сандаль набился, пока обратно шли,
Из родника напился, ромашки там росли.
Нарвал букет для мамы из полевых цветов
Несу три рыбки малых, нехитрый наш улов.
Готов обед, садимся, я думал что сперва,
Ухой мы насладимся, спросил: «А где плотва»?
Бабуля рассмеялась, сквозь смех произнесла:
«Я давеча копалась, так Мурка унесла»!
Садилось солнце где-то, за горизонт ушло,
В разгаре было лето, и вечером тепло.
Свет выключили вскоре, в углу ночник горит,
Мне снился запах моря и мой огромный кит!
37. Соринка
В тумане лет вновь исчезают лица
Любимых, близких и былых друзей,
Прошедших дней стираются границы,
И пробегают мимо вереницей
И память, как расстрелянный трофей.
Дыханье тех, с кем был когда-то вместе,
Стук их сердец давно не слышен мне,
Тех, не забывших верности и чести,
Презревших страх, потоки лжи и лести.
Где вы теперь? И на какой войне.
Нарушен строй, сдано в архивы Знамя.
Мундир пылится в платяном шкафу,
И только память пребывает с нами,
Горит в сердцах, не угасает пламень
И жжёт опять в стихах мою строфу.
Ушедших лет, перебираю лица,
Ищу на фото их в который раз.
Горит свеча, и мне в ночи не спится
И по щеке слезинка вниз катится —
Опять соринка мне попала в глаз.
38. Семидесятые,
шатаюсь по Москве
Сбегал из дома под синь небес.
Хамил прохожим и в драку лез.
Луна глядела в мои зрачки,
Темнели воды Москвы-реки.
С тобою Camel и пуст карман,
Но через пару часов ты пьян.
Вот зажигалка, взял прикурить,
«Потом верну». «Ну, так и быть».
Горели звёзды в тёмной ночи,
Уснули дети и москвичи.
Иду по Горького, где нет машин,
Прямо по центру бреду один.
На Маяковке девчонки визг,
Мы полчаса с ней танцуем твист.
Горячих губ коснусь слегка
«Вот телефон, звони, пока».
Под