– Нет, скорее из-за меня, если бы со мной не случилось этого, мы бы не попали в такие неприятности.
– Нет, Николай Георгиевич, от этого никто не застрахован. Это могло произойти в тот день и со мной.
– Да, это так, Владимир, никто не застрахован! Ты, наверно, зол на них не меньше, чем на своих солдат? А я не зол на них, не могу. Вы, все вместе, подарили мне жизнь. Я не могу быть зол на них или ненавидеть их. Наоборот… Думаю, и ты также. Ты сейчас волнуешься о том, что если они перейдут границу, то на тебе повиснет двойная ответственность? Но ведь они не знают здешних мест, им перейти границу невозможно. Они скорее постараются бежать на запад, к дому, – это инстинкт. Но ведь никто не думал, что они могут бежать!
– В любом случае я должен объявить тревогу. И немедленно!
– Не спеши, Владимир, отпусти грузин, они достойный народ и заслуживают свободы. Остальное дело судьбы. Если сами не попадут в какую-нибудь ловушку, то мирно выберутся.
Капитан не ожидал таких слов от полковника НКВД, но сказанное – в глубине души – его задело. И не ожидая от самого себя, он кивнул головой в знак согласия.
Через некоторое время капитан вновь пришел в себя и спросил:
– Николай Георгиевич, как вы думаете, не Демьян ли помог им бежать?
– Не думаю. Когда у него родилась внучка, он радостный с утра убежал на охоту, чтобы угостить нас шашлыками из оленины. А для охоты на оленя он бы не пошел на юг. Обычно за оленем он ходил на север, к дому охотника. Я ведь однажды охотился там вместе с ним.
– Да, и сын его сказал то же самое. И сержант подтвердил. Правда оба были хорошо пьяны.
– Да, накануне все повеселились! И я маленько развеялся. Грузины хорошо умеют говорить тосты. Я не удивляюсь и твоим ребятам. Ну, где они могли видеть таких людей?..
* * * * *
Георгий и Васо быстрым шагом продвигались вперед и внимательно осматривались, чтобы не наткнуться на кого-нибудь. Не было ни единой души. Видно, в это время и вправду никто не патрулировал. Дойдя до конца леса, неожиданно напоролись на пограничника верхом на лошади и с немецкой овчаркой, которая уже скалила зубы. Пограничник крикнул:
– Ну-ка стой! – И направил на них карабин.
– Прикройся деревом и, как будешь готов, стреляй, – сказал Георгий и шагнул вперед, чтобы отвлечь внимание на себя.
Васо отпрыгнул на один шаг в сторону и укрылся за деревом. Собака бросилась в сторону Георгия. Прогремели два ружейных выстрела, а затем и выстрел карабина. Собака в прыжке летела на Георгия, но он сбил палкой прыжок и опрокинул ее на землю, а сам в ту же секунду навалился на нее, сжал кожаный ошейник и в пасть ей засунул шапку. Пуля пограничника попала в дерево, а сам он свалился с лошади. Васо подбежал к нему и отнял карабин у раненого. Схватил лошадь за уздцы, завел в лес и привязал ее к дереву. Собака уже скулила. Когда прибежал Васо, Георгий крикнул ему:
– Не убивай, я должен успокоить ее. Свяжи ей задние ноги, я уже еле держу.
– Солдат мертв? – спросил потом Георгий.
– Тяжело ранен. Обезоружен.
Связав