– Лида! – Валерий Петрович отстранился и посмотрел ей прямо в глаза, – Лида, при чём тут его родители?! Она – депутат, он – замминистра, а сын у них – полный и законченный мудак! Мразь! Он же издевается над нами! Я терпел, сколько мог! Но терпение лопнуло! Мало того, что он вообще никого не слушает, но он нас и за людей-то не считает! Мы для него – обслуживающий персонал. Тебе самой не противно?
Лидия Андреевна поняла, что «неприятный инцидент» имеет более серьёзные корни, чем она предполагала.
– Что там у вас случилось?
– Ничего особенного. – Он встал и начал нервно прохаживаться по спальне вдоль дивана. – Мы проходили Древний Рим, заговор против Юлия Цезаря. То, что он сидит в наушниках, я игнорирую, но тут он кладёт ноги на парту. Делаю замечание раз, другой… Сволочь. Делает вид, что не слышит меня… А класс уже хихикает… И все наслаждаются унижением учителя… Я подхожу к нему вплотную и, сдерживаясь из последних сил, говорю: «Ну ладно, тебе не стыдно передо мной, не стыдно перед своими товарищами, но вот Виталина! Ты же с ней встречаешься. Она же может увидеть, что ты всего-навсего мелкий подлый хам, а не брутальный мачо, каким хочешь показаться. Или ты, говорю, уверен, что она считает такое поведение крутым?» А он вдруг на весь класс заявляет: «А я Виталину уже не трахаю! Теперь её трахает Новиков!» Все начинают ржать. А девочка в слёзы. Я… Меня аж затрясло. Я говорю: «Встань, мразь, и выйди из класса». А он встаёт… На две головы выше меня и говорит: «Сам ты – мразь». Я потерял контроль… Я…
– Так нельзя. Они хоть испорченные, но дети…
– Сукины дети. Именно в нашем лицее. Именно потому, что элитные детишки…
– Ну не все же…
– Не все! Бывают исключения. Которые они всем скопом затаптывают. Скоты! Я не говорю, что мы были святыми. Одного учителя могли не любить, другого терпели, третьего хотя бы уважали… Всяко было… Но тут какое-то презрение ко всем нам! Мы же для них не авторитеты, мы лохи для них, лузеры со смешными зарплатами и старыми автомобилями… У него же часы на руке дороже моей машины… Что ему мои знания? Он знает, что мир вокруг крутится для таких, как он и его родители, а мы этот мир будем крутить для них… Что им история? Она ему на хрен не нужна! Что ему Цезарь, если это не салат? Что ему Наполеон, если это не коньяк? Им насрать на всё! Завтра они станут помощниками депутатов, а послезавтра депутатами, мэрами и министрами с банкирами… Что им история? Все до них были идиотами, а они умные! Они всё знают наперёд, они «шарят»! Понимаешь?
Лидия Андреевна тоже наконец-то перешла на «ты».
– Ну успокойся, не кипятись… Я не собираюсь тебя увольнять… Иди ко мне.
Он так и сделал. Она обняла его, чувствуя сразу и телесную дрожь, и душевное волнение. Он, как ребёнок, уткнулся ей в шею и, закрыв глаза, вдыхал горячий запах её тела, а она гладила его, как мать, по голове.
– Извини, конечно… Если на каждого такого Яновицкого