только на ближайшие несколько секунд. После чего, вспомнив поучения деда, я как бы отключился от происходящего, одновременно попытавшись воспринимать все вокруг в целом. Получилось, теперь я чувствовал все неровности, каждый камешек в радиусе метра. Теперь отпала необходимость следить за действиями старика. Уловив гармонию его движений, я смог легко встроиться в нее. Встроившись же, я не только защищался, но и атаковал. Нестер резко ускорился и изменил рисунок боя, но встроившись в гармонию, я из нее не выпал. Только опять перешел к обороне. Высококлассный боец, на много превосходящий меня по уровню владения мечами, явно забавлялся. Это отражалось во всем: в его движениях, в том рисунке, который я воспринимал, да и удары не несли почти никакой силовой нагрузки. Да и нацелены они были, скорее, на касание. И тем не менее весь мой торс уже покрылся мелкими царапинами. Все закончилось неожиданно. Из моих рук исчезли оба меча, выбитые одним движением. Но остановиться было выше моих сил. Подшагнув вплотную, я начал серию ударов, впрочем, быстро прерванную. А вот удара ногой в затылок из положения лицом к лицу дед явно не ожидал. Клюнув носом, он рукоятью левого меча саданул мне в солнечное сплетенье и провел бросок. Падая, я сгруппировал тело и, катнувшись чуть-чуть в сторону от направления, заданного мне, вскочил на ноги. Гром аплодисментов мгновенно ворвался в мое сознание. Все население крепости собралось посмотреть на представление. Люди радовались хоть какому-то развлечению. Меня хвалили. А ведь большинство было седовласыми ветеранами, прошедшими огромное количество схваток. Как выяснилось позже, существовала премия десятку, вышедшему в полном обмундировании против моего учителя и сумевшему нанести одну царапину в размере месячного оклада. Только вот случалось это весьма редко, и не потому, что боев было мало, они-то как раз проводились два раза в неделю. Каждый десяток занимал очередь и строго следил за ее продвижением. Усиленно готовились и отрабатывали разнообразнейшие маневры, от зажатия щитами до забрасывания сетями.
Отправив меня мыться, Нестер приказал ставить на площади столы и выносить еду с выпивкой. После баньки на скамеечке у входа меня ждал комплект новой одежды. Узнав, кто из прибывших на отвальную нужные мне мастеровые, я изучил кожевенное дело, снятие и выделку шкур и алхимию. Три внушительных списка различных способов изготовления согласно выбранным специальностям загрузились мне в меню. На следующее утро я был бесцеремонно разбужен падающими на голову вещами.
– Вставай, лежебока, все более-менее крупное имущество я отправил в нашу деревню с купцом. Сами мы пойдем туда напрямик, через лес. Но все походное имущество – котелки, соль, пропитание – потащишь ты, – поразившись горе вещей, выросшей передо мной, я усомнился в целесообразности присутствия всего этого хлама в предстоящем походе.
– Не бурчи, – сказал Нестер и направился на выход из крепостцы. Тащить все это просто в руках я не мог. И поэтому, быстренько запихав все в сумку, пошел
