Вскоре она выезжает на когда-то песчаный пляж, теперь покрытый уставшей серо-зеленой травой. От красивого голубого озера остался лишь заросший ряской пруд.
Рин кладет велосипед на траву и садится рядом.
Стоило только отвернуться, и мир изменился.
Три года. Ее не было всего три года.
По водной глади скользят водомерки. На другой стороне стоят покинутые дома, почти съеденные лесом. Стрекочут кузнечики, шуршат лесные создания, которых никогда никто не видел. Вечереет. Тепло стремительно уходит из воздуха и земли, будто вечер пытается отобрать у нее последние крохи уходящего солнца.
– Еще немного, – шепчет Рин. – Еще совсем немного.
Солнце мелькает в верхушках деревьев, опускается все ниже и ниже.
В конце концов, становится так холодно, что Рин приходится встать, застегнуть куртку и надеть перчатки. Она поднимает успевший покрыться вечерней влагой велосипед и едет домой. Теперь ее домом можно назвать дом Юрико.
Когда она приезжает, у дома №5 уже стоят две машины: джип и седан. И если джип кажется старым и изношенным, то седан выглядит почти новым. Чистый и почти без царапин.
Рядом с домом суетятся люди. Их больше, чем Рин ожидала увидеть: трое мужчин, две женщины и три, нет, четыре ребенка, которые носятся вокруг. Юрико сидит на скамейке у дома рядом с нарядно одетой и причесанной злой старухой.
Входная дверь открыта настежь, а чтобы не налетели комары, в проеме висит прозрачная занавеска. Над дверью горит свет, а стол уже накрыт.
Рин подъезжает ближе, и все внимание устремляется к ней. Она подходит ближе и узнает своих старых друзей. Каждого из них.
Будто бы и не было всех этих долгих лет.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Ведьмы
Ведьмы пляшут вокруг костра в ночи, а их шустрые длинные тени бегают по деревьям. Рин сидит поодаль, в тени, неотрывно глядя на ведьм.
Танец завораживает своим изяществом и резкостью, плавностью и неожиданной порывистостью. Они танцуют и поют, подстраиваясь друг под друга, хотя нет никакой музыки и нет никаких правил. Они свивают своим танцем будущее, судьбы, мир, Вселенную. Ну, так написано в программке.
Последний летний танец, претворяющий начало сентября. Жар большого костра постепенно спадает, сменяясь ночной прохладой.
А ведьмы все танцуют, танцуют босиком, в светлых струящихся платьях, а их длинные шелковые волосы развеваются вслед, как волны. Ведьмы грациозны и легконоги, кажется, что обычному человеку так никогда не научиться. Ведьмы двигаются, каждая в такт своей музыке, образуют при этом сложные фигуры, будто так и было задумано. На самом деле, они импровизируют. По крайней мере, Рин хочет так думать.
А костер пылает, вздымается все выше и выше, краснеет, становится холодным, вытянутым, длинным. Ведьмы подбираются все ближе к нему, замыкая круг. Они не боятся багровых искр, не боятся