Старуха лежит на старом диване в темной комнате, из которой даже пауки давно сбежали. Пахнет старостью и лекарствами.
Рин здесь впервые, и комната соответствует всем ее ожиданиям: затхлая, старая, выцветшая. Как и ее обитательница.
Сейчас та ругает Юрико за то, что та привела с собой Рин. Юри безропотно слушает и кивает, потупив глазки – образец послушания. Рин стоит у входа и пытается слиться со стеной, с которой уже почти облезли полосатые коричневые обои.
Неожиданно голос злой старухи становится тише.
– Ну ка, подойди сюда, – она щурится, глядя на Рин.
Та неуверенно подходит к кровати, где еще больше пахнет старым телом.
При ближайшем рассмотрении старуха кажется бесформенной. Будто бы когда-то она была толстой, а потом резко сбросила вес.
Та долго и придирчиво рассматривает Рин, а затем выносит вердикт:
– Слишком тощая. Надо кормить. Сегодня устроим ужин! Позвоните моим детям! Пусть приезжают к восьми.
Рин еле сдерживает улыбку.
– А ты чего лыбишься? Замуж тебе надо, а с парнями моими ты в детстве хорошо бегала. Может, приглянется кто. Младший-то мой еще в парнях ходит, а старший развелся. Пусть приедут, посмотрят на тебя.
Вот она, извечная тяга к размножению. Попытка убежать от неизбежного. Жаль, что уже слишком поздно.
Когда они выходят из ветхого дома, Рин понимает, что свежий воздух, оказывается, очень вкусно пахнет. Травой, цветами, летом.
– Возьмешь мой велосипед? – спрашивает Юрико.
– Зачем?
– Съездить позвонить.
– Что? Куда? – удивляется Рин.
– К автомату. Помнишь, где он? Идти не очень близко, но на велосипеде быстро.
– Кому позвонить? – Рин все еще не понимает, что происходит.
– Ну, детям ее.
– Ты что, на полном серьезе собираешься их звать?
Юрико улыбается.
– Город в двадцати километрах, а у них машина.
– И что? Они правда приедут?
– А ты попробуй ей отказать.
В этом есть своя логика.
Вечер
Рин вешает трубку и складывает пожелтевшую бумажку с номерами в карман куртки. Она и не думала, что трое из четырех детей злой старухи из дома №5 согласятся приехать.
Выходит из когда-то прозрачной, а теперь грязной стеклянной будки, одиноко стоящей в одуванчиковом поле. С одной стороны к автомату была протоптана тропинка, которая уже почти заросла, но Рин надо в другую сторону.
Вдалеке стоят ЛЭП, похожие на скелеты древних исполинских животных. Она слышит, как движутся электрически заряженные частицы. Она может даже увидеть, если постарается. Но это не то, чего Рин сейчас хочется.
Она стоит и слушает пение цикад. Вдыхает сладкий запах цветов. Затем садится на велосипед, чтобы поехать домой.
Призрачные парашютики отрываются от семянок и разлетаются по обе стороны от велосипеда, как ажурные белые брызги.
Вечерний