По дороге в присутствие господин А. всякий раз проходил мимо храма святой Екатерины… Было время, когда он и посещал его постоянно: обедни слушал, всенóщные бдения выстаивал – причащался, помазывался и окроплялся. Потому как жизнь господина А. до утверждения на латырь-камени складывалась самым дурацким образом, да и за державу болел. Ибо видел он Родину бабою очумлённой, оборванной, бредущей без тропы по зловонному болоту жизни. – И бельмы на очах. А из-за кустов-то то справа, то слева сволочь всякая выскакивает – отечественная, главное – валит матушку в грязь да еб. т, е. ёт её нахрапом, сссуки… И она вновь и вновь поднимается из грязи, подмывается водицей ржавой, подол залуплённый оправляет и бредёт себе дале, куда Предвечное направляет её невидимо…
Ай жалость, ай боль – не пересказать… Взглянешь – как молотком по яйцам… Всех бы перестрелял… Да народ-то не перебьё-ошь, потому велик он, язви его… Числом велик. Да и душа у него какая-то особенная, которую умом не понять… Кто это придумал?.. Не Тютчев. Тот про Россию говорил…
В разных странах пытались правители с помощью битья народа преодолеть мерзопакостное течение жизни. Только не выходило ни у кого. И людей зазря положили. А коли зазря – преступники… Оплевать и из могилы выбросить свиньям на попрание. А те и рады хрюкать и рвать духовными зубами мертвечину в Интернете…
Господин А. чуял нутром, что преодоление нестроения лежит где-то в духовной области. А у обывателя как? – Ежели духовное, значит, церковное. И далеко не всякий знает, что подлинно духовное с церковным и рядом не лежало…
А церковь, о которой сказывал я, была имени святой великомученицы Екатерины. И дух её как будто был там… Я пишу об этом потому, что нечто в душе господина А. при взгляде на изображение святой Екатерины откликалось. Принимал он, видать, волны духовные от неё и сам свои в ответ направлял. А почему? – Кто знает?.. То ли красивым лик её виделся – отчасти и да: в красоте молодости Екатерины дело, конечно, было. Да только тут присутствовало ещё что-то необъяснимое, что заставляло снова и снова жаждать встречи и взирать на лик святой девы сей…
Говорят, собака всё понимает, да сказать не может. А господин А. наоборот: мог сказать всё, а вот понять – нет. И до того оно было обидно иной раз, что хоть в собачью шкуру облекайся…
Какое-то время именно в церкви яйца души господина А. розовели и отходили от синевы, имеющей быть последствием биться по ним молотка жизни. Да гнусный поп испортил всё…
Не-ет, не оскорбляю я служителя сего. Все они одним миром мазаны. А только выборы правителя случились. И вот накануне, «во субботу, в день ненастный»32, противу закона выскакивает попина эта паскудная на амвон –