Третий же Рим стоял на волшебстве и недоброте великой… К коммунистам или мусульманам – оно понятно. Но вот друг ко другу… И для господина А. было весьма странным вдеть, что кто-то при этом ходит в церкви и воинственно отстаивает своё третьеримство перед другими. Хотя ложь третьеримства наотмашь била кулаком по глазам. И третьеримников господин А. видел духовным зрением своим с огромными синяками на заплывших лицах, будто смиренную жену запойного алкоголика.
Алкоголь господин А. не принимал. И шёл без костылей. Глубоко Родиной дышал, грудь расправив. Мать-сыру-Землю целовал и телесными, а пуще духовными губами. И душа его млела, говоря будто: «Верной дорогой идёшь, хороший мой». И приближался в шествии сем господин А. к телесной низине здания общественного и вершине духовной…
Люди не видят восхождения духовного – только телесное движение. А оно, будь хоть в сторону нищеты, хоть в мир роскоши, оказывалось обычно осознанной или неосознанной жаждой порока…
Воистину, нет ничего увлекательнее и привлекательнее порока на Земле!.. Почему оно так?.. Вы знаете, жизнь землян даже при взгляде не с того света, а только при явном приближении к миру духов, она представлялась столь чудовищной, что душа господина А. трепетала всем существом, воспринимая своею «спиной» язвящие излучения земной жизни… «Прочь, прочь, прочь… Скорее!.. Брррр…» – неосознанно возникало в сознании. И когда наваливалась очередная вопиющая несправедливость, телесной смерти жаждал. Потому что выхода из житейского болота для тела своего не видел.
Раздвоенность
На лошадке
С детства господин А. являл себя как всё более и более самостоятельное существо. Потому что рано начал постигать лживость мира. По мере осознания всеобъемлемости лжи самостоятельность переходила в независимость и закончилась возмущённым отторжением мира с его наукой, культурой, религиями и обычаями. А такая независимость естественно привела господина А. к духовному перемещению в небытие ещё при жизни в теле…
В шестилетнем возрасте произошло, пожалуй, первое событие в этой плоскости.
Родные готовили господина А. в школу. Школ в округе было две. Решали – в какую. Отдать в ближайшую возможным не сочли из-за того, что «там плохие учителя». Так, во всяком случае, сказали меж собою… И вот, когда господин А. качался около родительского дома на деревянной лошадке…
сверстники,