Заросли бузины расступились. Домик, деревенский коттедж с красной крышей, ждал гостей под искусственным небом. Сам Кантер сидел на веранде – сухопарый невысокий человек, до сих пор ловкий и подтянутый, но с чуть заметными признаками слабости. Эта исчерпанность проглядывала в особом положении спины, в похудевшей шее. Руки генерал-координатора, еще сильные, красивых очертаний, лежали на коленях и слегка подрагивали. С прошлой встречи волосы Кантера отросли на пару сантиметров и поседели до оттенка горного льда. Он встал, чтобы обнять Вильму.
– Мне пришлось слишком долго ждать.
– Я вижу, ты переделал свои комнаты. Шмель настоящий?
– Настоящие тут домик, все растения до единого и климатическая установка. Можно даже загорать. А шмель всего лишь проекция. Объем пространства вокруг – художественная иллюзия. Труднее всего оказалось скрыть стены башни. Знаешь как это сделано? Сухой туман специального состава используется как экран для проекции пейзажа.
– Ты звал меня, чтобы похвастаться?
– Нет, моя милая. Просто наш разговор слишком важен для меня, чтобы я начал его вот так вот, вдруг, не разглядев тебя как следует.
Вильма стащила очки, убрала их в карман и уставилась на генерал-координатора сияющей чернотой датчиков.
– Я все такая же.
– Время покамест терпит. Сходи, прими душ, если хочешь, можешь поспать после перелета…
– Сколько тебе лет, Кантер?
– Достаточно для печали, но не достаточно для ума.
Внутри коттеджа пахло немного деревом и очень сильно – кофе. Вдоль потолка передней комнаты шла мореная балка. Пустой холодный маленький камин сиял чистотой и изразцами. Кабинка деревенского душа отыскалась на задворках. Гоняя по коже мыло, Вильма призадумалась, куда же девается вода. Слив, скорее всего, отправлялся в санитарные коммуникации башни, но здесь, поблизости от жимолости и шиповника, под куполом ложного неба и крышей поддельного деревенского домика, ей казалось, что мир Элама – сложная схема, которая существует только в воображении.
Брошенный кулон алел среди одежды. Там же валялись очки. Если Лейтен в этот момент повторял одну из заученных фраз, его старания, конечно же, пропадали даром, но Вильма нарочно позволила себе пять минут бездумного блаженства.
Стал радужным и легким мир.
Шмель покинул кусты и показался по ту сторону покрытого водяными потеками стекла…
Кантер, возможно, так и сидел на веранде. Вильма не слышала за стеною его шагов. Мысли о том, что предстоит сделать, заставили ее не торопиться, она намылилась еще раз, согнала с себя пену с запахом мимозы, неспешно выключила воду и вытерлась хрустящим полотенцем.
Потом оделась, поправила влажные кудри и вернула на место кулон, он в такт пульсу просигналил беспокойным биением. Исчезло легкое искажение мира в виде радужного марева, для этого понадобилось только протереть зрительные датчики.
– Эй, Кантер!
Он