«Не верю, что у неё никого нет, с такой внешностью, да чтоб без мужика…» – однажды случайно услышала она от одной девятиклассницы, уверенной, что Точилова ей не внимает. Поджав губы, Ольга как можно осторожнее ретировалась подальше от компании учеников – ещё не хватало, чтобы они поняли, будто до неё дошла эта реплика. «Иногда действительно лучше не слышать того, что о тебе говорят, когда думают, что ты не рядом, – подумала Ольга. – Но, с другой стороны, не лишним было бы знать о недобрых намерениях… чтобы суметь заранее обезопасить себя от них».
– Здравствуйте, – произнесла Точилова, входя в класс, слушая привычный фон шушуканья, смеха и других проявлений бушующих гормонов. Недружно загремели по полу стулья, зашебаршили подошвы туфель, кроссовок и прочей обуви. Затихали смешки и реплики. Кто-то встал ровно, некоторые, как Алёша Евсеев, нарочито вытянулись, будто в армии, кто-то развязно качался, словно бы принял чего-то крепкого. На лицах – вся гамма выражений: от серьёзного внимания до лёгкой насмешки. Насмешек было немного. И на том спасибо.
– Садитесь, – произнесла Ольга, шествуя широким шагом к столу, покачивая собранными в хвост волосами и стуча подолом длинного платья. Лёгкий грохот был ей ответом, и скоро настала сравнительная тишина, прерываемая шелестом страниц, неизбежными шепотками, покашливаниями и ещё чем-то непонятным – своеобразным шумовым «фоном». Всё шло как надо. Урок начался.
* * *
—…Оля… Оля… Оля… (Глупая курица)… Оля… Оленька… Как ты?.. (Вот идиотка, кто ж тебя звал сюда?)
Глухо