– Жена сказала, что ее нужно запереть на 40 дней в темной кладовке. Еду и питье я должен подсовывать ей под дверь. Она говорит, что будет изучать иностранные языки! Я с ней с ума сойду! Какие языки? Она на своем родном писать толком не умеет! Но я уже боюсь перечить. А вдруг она таким образом решила уйти из жизни? А для меня какой позор!
– Успокойся, – сказала Ольга. – Делай, как она говорит. С того момента, как Зарема дала согласие, ее перестали резать до крови?
– Перестали.
– Значит, и языкам научат.
– Да кто научит-то? Оля, мы же взрослые люди!
– Взрослые. Но должны быть и мудрыми. Доверься жене.
– Но 40 дней в темноте и в одиночестве! Ты это понимаешь? А дети? Кто ими будет заниматься, если мать запрется в чулане? Что они обо мне подумают? Что я изверг?
– Отвези детей в горы, к родителям. И никому не говори о том, что происходит.
Ровно через 40 дней Ольга с Надиром пришли к Хадилю домой. Ему предстояло открыть чулан и выпустить жену. Что они там увидят, никто из них троих не знал. Точнее, каждый полагал, что увидит живой скелет, сошедший с ума.
Хадиль дрожащими руками вставил ключ в замочную скважину и открыл настежь дверь. Их глазам предстала невероятная картина. Если верить Хадилю – а не верить ответственному работнику республиканского МВД у секретаря прокуратуры Ольги и майора УИН Надира не было ни малейших оснований – оставил он свою Зарему 40 дней назад в темном пустом чулане. Сейчас же.… Нет, в это невозможно поверить… Живая, здоровая, с блестящими огненными глазами, какая-то особенно просветленная Зарема сидела обложенная книгами на разных языках! Такого их количества и названий никогда не было в доме Хадиля! Даже, если предположить, что он втихую по ночам подкладывал жене под дверь книжки, такую массу литературы утащить из лучших библиотек мира и доставить под дверь ветхого чулана размером 2✕2 метра, без привлечения к себе внимания было абсолютно немыслимо и невозможно! Книги были древние, огромные, тяжелые, в деревянных, тисненых золотом переплетах на иврите, латыни, греческом, английском, арабском, индийском языках!
Зарема окатила пришельцев несвойственным ей смелым и умным взглядом и твердо сказала:
– Все. Я готова сделать то, что от меня хотят.
– Милая, от-т-куда все это здесь? И как ты себя чувствуешь? Как здоровье? – Хадиля трясло. Он с ужасом думал о том, как Зарема, пропавшая «без вести» на 40 дней и ночей, ставшая притчей во языцех в Душанбе, мысленно похороненная соседями и близкими, оплаканная родственниками, вновь предстанет перед ними! И какая! Да, исхудавшая. Но с каким странным, огненным взглядом! Да что взгляд! Она заговорила на 24 языках Земли!
Хадиль чуть не лишился рассудка, услышав, как Зарема произнесла фразу на классическом английском, потом – на нем же, но с американским диалектом. Хадиль знал этот язык и мог отличить профанацию