– Сидите здесь. Я проверю, жив ли он, – я разжал его пальцы и оглянулся. Ни души. Магазины закрыты, прохожих нет, в окнах пусто.
«Сеня» не шевелился. Присев на корточки рядом с ним, я проверил пульс.
– Мертв? – поинтересовался Голос.
– Мертв.
Я перевернул тело на спину, проверил на всякий случай дыхание – отсутствует. Зрачки сужены, радужная оболочка белого цвета. Верхняя и нижняя губа будто втянулись, обнажив зубы и десна.
Мне сегодня довелось видеть подобное. Странно. К тому же рвота его имела знакомый болотный оттенок. Но как… Есть связь?
Вновь навалилась усталость, и пересохло во рту. Я вернулся к седобородому и тяжело опустился рядом.
– Как вы себя чувствуете?
– Как… – задумчиво и неожиданно спокойно повторил он. – Жить буду. Наверное.
– Будете. Несильно он вас.
– Давай на «ты». Спасибо тебе… Святослав, – седобородый протянул мне руку.
– Крис, – я ответил на весьма крепкое рукопожатие.
Только сейчас мне представилась возможность нормально разглядеть этого старика: на вид ему было за шестьдесят, объемная седая борода, такие же седые растрепанные волосы, морщинистое лицо, худощавое тело скрывала широкая бежевая футболка и обтрепанные и стертые снизу штаны. На правом глазу черная повязка. Одежда не новая, не свежая. Запах соответствующий, но не сильный, видимо, периодически он где-то мылся.
– Бездомный, – озвучил мою догадку Голос.
– Твой друг? – спросил я у Святослава.
– Так… Знакомый, – он задумчиво ответил и провел ладонью по бороде.
– А насчет чего ты предупреждал его?
– Что? А… Не знаю. Я когда паникую, то бред несу всякий…
Мы оба замолчали, рассматривая безжизненное тело «Сени». Его глаза закатились. Необходимо было вызвать полицию, но я не хотел даже шевелиться. Вообще.
Поднялся ветер. Он принес с собой одинокий пакет, который с шуршанием пролетел мимо нас и прилип к припаркованной неподалеку машине. Мы, все так же молча, проводили его взглядом.
– Ты врач? – Святослав первым нарушил тишину. Смерть «знакомого» его, видимо, не особо расстраивала.
– Судмедэксперт.
– Хм… и как? Нравится?
– Уже нет.
– Почему уже?
Я посмотрел на выглянувший из-за туч месяц, подумал, что собеседник и ситуация не очень подходили для откровенных разговоров, но мне захотелось ответить.
– Знаешь, когда ты живешь и краем уха слышишь из новостей о каком-то подростке-самоубийце или о том, что где-то убили ребенка – это одно. А когда ты с этим сталкиваешь – совсем другое. Насильственная смерть детей, их суицид… Вот что доставляет лично мне немало сложностей. С каждым новым случаем становится тяжелее смотреть на мертвое маленькое тело… У Бога на каждого свой замысел? Ну и какой у него был замысел на шестилетнюю девочку, которую из окна выбросила собственная мать? Двадцать один этаж – мгновенная смерть. Месяц назад мальчишку в лифте средь