Доктор Траумерих, пару раз оставлявший новую сотрудницу для самостоятельного изучения разного рода деталей и задававший необычные вопросы вроде: «Щелчок закрывающейся двери не показался тебе слишком громким?» или «Не думаешь ли ты, что дизайнерские ошибки иногда приводят к созданию нового стиля?», сопровождал Хельгу в ее маленьком первооткрывательском походе. Меню было в меру разнообразным, с горячими и холодными блюдами, учитывало потребности мясоедов и вегетарианцев. Над особняком стоявшим столом с грязными тарелками и использованными подносами висел небольшой плакат, с которого грозный мужчина призывал не сорить и убирать за собой посуду.
– Для внушаемых людей повесили? – изучая сведенные брови карикатурного чистюли, спросила Хельга.
– Весьма действенный способ пробудить ответственность в индивидуумах, – ответил Уильям. – Когда людям кажется, что за ними наблюдают, в них просыпается совесть.
– Моя одноклассница рассказывала, что у нее пробегал мороз по коже, когда она оказывалась в комнате со множеством фотографий. Говорила, ей кажется, будто они на нее смотрят. Родители постоянно таскали ее к психологу из-за этого.
Понаблюдав за контингентом, Мантисс условно разделила работников на три группы. Первая, и самая многочисленная, состояла из людей, которых можно встретить везде, независимо от профессиональной направленности и обстановки. Это либо молчаливые служащие, которые занимали свободные столики и неторопливо обедали в одиночестве, либо коллеги, объединявшиеся в небольшие группы. Во время еды они приглушенно беседовали о работе или о жизни вне ее, разговаривали по телефону, активно переписывались с кем-нибудь, читали. Телевизора в столовой не было, и, как объяснил доктор Траумерих, никто не мог понять почему. Время от времени персонал проводил опрос, в котором большинство голосовало за проведение кабельного телевидения, однако добиться чего-то большего, чем радио, так и не получилось.
– Возможно, ответственные за этот запрет руководствуется соображениями докторов минус первого этажа, преувеличивая их опасения и раздувая до уровня суеверий, – пожал плечами Уильям, отказавшись взять на обед рыбу. – Вопрос постоянно поднимается, но никогда не решается.
Упоминаемые сотрудники минус первого этажа как раз и составляли условную вторую группу, разительно отличавшуюся от большинства посетителей столовой. Она вообще оказалась предельно малочисленной, и возглавлял ее доктор Марк Вейлес – «тот еще фрукт», по предупреждениям знакомых с ним. Шестидесятитрехлетний дядечка прямо-таки излучал оптимизм и веселье. Вместе с парой товарищей он привносил в типичное помещение типичного института хорошее настроение. При этом никому не мешал, не навязывал своего общества – вот только всех, даже забившихся