«Наверное, я уже начал дичать».
3
Вениамин Андреевич Лютиков, в недавнем прошлом Веня Лютый, негодовал. Высоким дребезжащим голосом он распекал подчиненных, Ромку Сизого и Вадика Карася.
– Не можете, мать вашу, справиться со старухой и девкой! На хрена только держу вас, дармоедов! Все ж приходится самому делать!
– Старая ведьма нас и на порог не пустила, Вениамин Андреич!
Мы ж по-хорошему хотели, а она с ружьем…
– С ружьем! Бабке сто лет минуло, а вы обоср***сь. Пошли вон, уроды гребаные! – В редкие моменты волнений Вениамин Андреевич скатывался до прежней лексики.
Сизый и Карась задами пятились к двери. На пороге столкнулись, завозились в проеме и выкатились в коридор.
– Тьфу… уроды как есть. – Лютый саданул кулаком по столу. -Самому нужно. Все самому… – Он схватил телефон, набрал номер. На том конце долго не отвечали. Наконец, старушечий голос проскрипел:
– Алло… Слушаю!
– Луиза Вацлавна! Приветствую! Лютиков говорит.
– Кто? Кто говорит?
– Лю-ти-ков! – Прокричал Вениамин Андреевич.
– Ага… А что говорит?
– Что ж ты, Луиза Вацлавна, меня понять не можешь. Я ж по-хорошему к тебе. Учти, я тебе отличное предложение предлагаю!
– Предлагают замуж, Вениамин! А ты старый пердун! Чего звонишь? Не тяни. Некогда мне!
– Я вот с тобой, понимаешь, разговоры разговаривать перестану. Придут ребятки мои, погрузят тебя и девок, и привет! Вывезут в поле.
– Креста на тебе нет, Вениамин! Почто мне из родного дома съезжать? Здесь помирать буду!
– Так ты дом занимаешь не по праву! Сынок твой в былые времена гоголем ходил, всюду подмазал, дом да землицу за бесценок купил. А землица-то городская. А по купле-продаже областная. Намудрил сынок-то! У меня и бумаги все имеются. И бумаги, и деньги. А у тебя что? Деньги-то тю-тю! Девка все носом воротила…
– А ты меня бумагами своими не стращай! Что они мне! Бумагами пусть адвокаты занимаются. А я в них не смыслю!
– Все ты, Луиза, артачишься. Время тянешь. А не боишься помереть раньше срока?
– Да что ж это такое! – Взревела бабка. – Ты мне угрожать вздумал, козел ты старый? Упырь плешивый! Выродок … – Вениамин Андреич отставил трубку от уха, порассматривал ее – трубка продолжала изрыгать оскорбления, поток их набирал мощь и красочность. Вениамин Андреевич нажал кнопку отбоя.
– Ну, старая ведьма, еще поглядим, кто кого!
Бруно выбрался, наконец, из зарослей сирени и очутился посреди заднего двора. Двор был залит яростным, каким-то беспощадным