Мэнсон, поправив причёску, положила ногу на ногу. Вздохнув, она довольно подмигнула секретарю. Проверяя свой внешний вид смарт-браслетом, отсканировала лицо. Часть тонального крема была нанесена немного некорректно, потому что иногда она приводила себя в порядок сама. И смарт указал на незначительный изъян. После исправлений, убедившись, что всё в порядке, и снова поправив причёску, Оливия удовлетворённо причмокнула.
Джонатан Уоллес, улыбаясь в предвкушении чего-то хорошего, разложил на стол ценные бумаги из компактного кейса, который носил с собой. Он сел у левого борта, так же, как и заместитель секдэфа42, только позади.
Стол подсветил каждый лист бумаги и выделил красным цветом наиболее важные документы. Телохранители сидели рядом с Оливией, угрюмо нависая с обеих сторон по правому борту с другого конца стола.
– Мальчики, – вдруг сказала Оливия, быстро похлопывая маленькими тёмными глазами, – расслабьтесь, разрешаю. Только давайте без формальностей – это дело ИИ. Давайте расслабимся, полагаю, время ленча?
Уоллес сразу же выпрямился и ловким движением рук собрал все бумаги в стопку и вложил их в папку. На его темнокожем лице появилась довольная улыбка.
– Верно, время три четверти, а мы всё ещё не уделили время завтраку, госпожа, – ответил он и кивнул Карлу.
Карл щёлкнул пальцем, и в салон вбежал стюард. Поняв всё без слов, он уже было развернулся.
– Что вы предпочтёте на аперитив43, Мэнсон? – спросил Карл, останавливая жестом стюарда. – Уоллес?
– Мой дядя когда-то выращивал виноград в округе Уэйн, но он был пригоден только для… – начал Джонатан, но Доновар его перебил.
– Как насчёт «А-Вояж Novline»44 из «Города братской любви»? – он кивнул стюарду и торопливо окинул взглядом секретаря. – Оно сухое, белое, думаю, подойдёт нам по всем канонам.
И он достал серебристую бутыль из мини-бара, который аккуратно, но почти молниеносно прикатил стюард.
– Когда-то я мог бы поспорить, что буду пить такое, – продолжил Карл и улыбнулся Джонатану. – Всему своё время, приятель. А время Уэйна давно вышло вместе с его мятежными нравами.
Карл налил себе бокал.
Оливия молча смотрела на это представление, затем произнесла:
– Господи, Карл, уйми свой пыл, дорогой. Среди нас есть ценители и старого доброго вермута «Аливари». С каких пор ты поменял мнение об округе?
Карл застыл с бокалом в руке, он не решился ответить, потому что не хотел вспоминать, как сносил его при постройке «Дискавери». Уоллес, потянувшись к бару, достал вермут и ананасовый мартини.
– Действительно, довольно неприятных воспоминаний, – сказал он, отпив глоток. – Рано или поздно останется только наш, новый мир.
Он поинтересовался последним важным документом. Мэнсон поспешно ответила:
– Не беспокойся