Дежа вю… Женский коварный смех в трубке… Она смеялась надо мной. Она смеялась мне в лицо. Она смеялась при нем. И с ним.
ОНИ ВМЕСТЕ СМЕЯЛИСЬ НАДО МНОЙ!
Я сломалась. Опять! Меня больше не волновало, что наверху спят дети. Что дом, в который я переехала два месяца назад, такой новый и красивый… Я начала кричать, бить посуду и окна, кидать вещи, мелкие и крупные. Я выла так, что мне казалось, меня слышит весь мир. Потом, выкурив пачку сигарет трясущимися руками и выпив бутылку виски, я вырубилась на полу в кухне, который теперь мне казался горячим. Так и нашли меня дети в семь утра, когда проснулись, и мы должны были собираться в школу. Они меня обнимали и жалели. «Мамочка вставай! Мы тебя любим!» Не один раз я выжила и собрала себя по кускам только благодаря любви моих сыновей.
Боже мой, что это были за два года. Туда-сюда! Мне он говорил, что она прилипала, страшненькая и толстая, что она ему надоела, но она его давний друг, у нее неприятности и проблемы со здоровьем. Мол, она его агент и предать сейчас ее он не может. «Жена должна понимать, что не может же человек предать друга! Что там у вас в России, все такие недоверчивые? Я не такой. Люблю я только тебя. Да если бы ты ее видела! Она с тобой рядом не стояла», ― громким уверенным голосом и сопровождающими его грандиозными жестами заявлял он мне.
Не знаю почему, но даже если я бесилась, после всех его слов я успокаивалась, принимала его обратно, ложилась с ним в постель, любила его. Поначалу такая идиллия могла длиться два месяца, потом все меньше и короче. Его пропадания становились все чаще, и вскоре на его номер вечерами можно было даже не пытаться звонить.
Я знала, где он был. Я ездила к ее дому. По ночам стучала к ним в окна. Ругалась, кричала матом возле ее двери: «Fuck you! Fuck you, bitch!» Ездила в ее офис с истерическими криками, кричала в коридоре, позоря себя на весь район. Писала ей угрожающие сообщения, часами сидела в ее фейсбуке, сравнивая себя с ней.
«Почему? Боже, почему?» ― выла я. Мои истерики дошли до того, что ей пришлось пожаловаться на меня в полицию. После не очень долгого процесса, полиция – суд, мне запретили приближаться к ней на пятьсот футов, звонить, писать или каким-либо иным способом преследовать ее. Даже если я, входя в ресторан, увижу ее, я должна покинуть заведение. Моя жизнь превратилась в ад.
Дошло до того, что, конечно же, по моей вине, потому что я такая сумасшедшая, мой собственный муж заблокировал меня на своем фейсбуке: «Я бизнесмен, она мой риэлтор, и даже если мы просто сидим на деловом ужине, ты, истеричка, все равно не поймешь важность нашего