Послушник проявил стремленье
Ходить по сёлам-городам,
Святые жертвы собирая.
И в Курске побывал тогда.
Уже друзей былая стая
Поразлетелась кто куда.
И мать давно уж на погосте
Закончила свой путь земной.
Но брат был жив. Он встретил гостя,
Как следует душе родной.
Отдал ему из сбережений
Традиционно славный куш.
И на прощанье на ступени
Крыльца, что позабылись уж
Отшельником, присели дружно.
«А вот не скажешь, Тишкин где?» —
«Не ведаю, признаться нужно,
Но говорят – в монастыре».
Вот встали. Вот друг другу руки
Пожали крепко. Обнялись.
Дороги их в житейском круге
Ни разу больше не сошлись.
ГОРЕТЬ ДУШОЮ ДО УТРА…
(Глава третья)
Настало время постриженья.
Шла к цели молодая жизнь.
А для Пахомия мученья
В духовном смысле начались.
Для инока какое имя
Святой отец не подбирал,
Оно значеньями своими
Не подходило. Инок мал,
Да вера у него такая,
Что Царства Божия она,
Дворцов великолепных рая
Достойна… Дивная страна…
В ней ангелы… А между ними —
Наичистейшее звено,
Возвышенные Серафимы…
Пред Богом первое оно…
Вот имя Прохору!.. Конечно,
Оно других превыше всех.
Но верой искренней, сердечной
Сей инок переборет грех
Земных стремлений и потех. —
Так настоятель думал. Впрочем,
Саровский инок молодой
Отнёсся к этому не очень,
Чтоб с пониманьем и душой.
Он после пострига подходит
К Иосифу и перед ним
Сомненьем делится своим:
«Отец! На что это походит?
Какой я, право, Серафим!
Во мне грехов, как рыбы в море».
А тот в ответ: «Уразумей.
Тут, право, никакого горя.
Он настоятель. С ним не спорят.
Ему, конечно же, видней».
* * *
Иеродьякона такого
Саров пока ещё не знал.
У Серафима, что ни слово,
То воплощённый идеал.
И если Божии реченья
На службах он произносил,
То было столько в них свеченья,
И столько благодатных сил,
Что сердце млело от восторга,
Воспринимая всё вокруг,
Как будто солнце в час восхода
Лучисто засияет вдруг.
Пахомий, да и все другие
Любили вместе с ним служить
По воскресеньям литургии.
Удачней не могло и быть.
Но как-то промах приключился.
Иеродьякон на амвон
Ступил, уже приноровился
Читать молитву, – только он,
Забыв слова, остановился,
И то ли возглас, то ли стон
Монахи в храме услыхали.
В момент дьячок и пономарь
Под