Была осень. На детской площадке у дома ребята поймали ящерицу, и она ее выпросила, принесла домой, посадила в банку; потом купила аквариум, насыпала песку, цветной гальки – красиво все оформила. Чтобы ящерице не скучно было, она попросила ребят принести еще одну. Ящерицы за месяц подросли. Они хорошо ели тараканов. И тут на ящерицах появились мелкие красные точки, жучки. Их было много. Ящерицы похудели. Одна умерла. Вторая как-то странно, боком стала бегать, точно парализованная. Уже выпал снег, стало холодно. Придя с работы, она положила полуживую ящерицу в спичечный коробок, вышла на улицу, дошла до сквера, приоткрыла коробку и бросила ее под дерево в надежде, что ящерица на воле выживет. Ящериц она больше не заводила. Хватит смертей. Она все хотела продезинфицировать аквариум, но руки не доходили. Можно было купить крысу. Умное животное. Но она их боялась. На худой конец можно завести сверчка. Опять же эта трескотня. Спала она чутко. Сверчок, крыса… Все это было несерьезно.
Закончив очерк, она встала, вышла из-за стола, подошла к книжному шкафу. На верхней полке среди фарфоровых статуэток животных, она одно время собирала их, стоял портрет мужчины в деревянной рамке под стеклом. Мужчина был в футболке. Мужественное лицо. Лет 30. Фотографию эту она вырезала из газеты. Фотография эта якобы приносила счастье.
– Что смотришь? – обратилась она к фотографии. – Устала я. Час просидела с очерком.
Мужчина на фотографии был похож на Голикова, главного инженера с «Техпрома». Голиков был высокий, солидный мужчина. Какого роста был мужчина на фотографии? Не маленький, наверное, думала она.
– Вот так жизнь и проходит: день за днем, – говорила она с фотографией. – Незаметно. Вчера как сегодня, сегодня – как вчера.
Но вчера она к фотографии не подходила, некогда было. Фотография – она есть, пить не просит. Стоит себе и стоит.
– Пойду чай поставлю.
Она месяц жила с фотографией и не знала имени мужчины. Нехорошо. Федор – красивое имя. Она не теряла надежды встретить свою настоящую половину. Она все ждала: кажется, не сегодня, так завтра кто-то придет… И все в жизни наладится. Может, этот кто-то уже стоял у дверей…
Ты знаешь, так хочется жить!..
Надо было уже идти, автобус не будет ждать, он пошел в туалет, утром еще хотел; не мог же он уехать, не сходив в туалет – сначала туалет, потом автобус. За стенкой тоже приспичило, кто-то сливал воду. Он тоже уже сходил, сливал воду, разматывал туалетную бумагу.
Вчера