– Это уже переходит все границы, – вспыхнула богиня войны. – Я…
– Я мог сам пересказать тебе это, – бесстрастно сказал Кронос и осторожным движением развернул Сиири лицом к себе. – Я хотел, чтобы ты увидела его таким. Мне нужна помощь. Я не справляюсь, а это по твоей части.
– По моей части человеческое тело, а не мерзкий характер, – буркнула Сиири
Она оглянулась по сторонам. Главный зал пустовал; похоже, братья и сёстры решили разойтись по своим комнатушкам. Что же, прекрасно. Никто не будет мешать разговору с главным жрецом, Алексеем. Он должен как можно скорее передать приказ рекрутерам и действующим героям, и…
– Это не мерзкий характер, – сказал Кронос. – Это что-то другое. Он давно ведёт себя странно.
Сиири снова беспокойно оглянулась по сторонам, посмотрела на Видящий кристалл – огромный хрустальный шар в два человеческих роста, расположенный в центре зала. Через него боги могли заглянуть в мир людей – правда, только картинкой, без звука – и сейчас он был совершенно свободен. Отвлекаться на ерунду не хотелось.
– Напомни мне чуть позже, ладно? – Сиири потрепала Кроноса по плечу и натянуто улыбнулась. – Я закончу дела с мальчиком и помогу, чем смогу.
Брат ответил многозначительным взглядом, но Сиири уже не обращала на него внимания. Быстро выкинула из головы всё, что связано с противным стариком, и поспешила к кристаллу, на ходу подключая связь с главным жрецом. Опасен ли мальчик или нет, правда ли он избранник мироздания, или Видящий выдумал всё это – покажет время. Сначала его надо отыскать. И как можно скорее привезти в академию…
Сиири коснулась кристалла, перевела изображение на детский дом во Флоренции, на маленькую угловую комнату на втором этаже. И застыла, вглядываясь в темноту, освещённую тусклыми лучами фонаря с улицы и двумя парами огоньков – синим и красным.
– Быть того не может… – охнула Сиири. И, если бы её сердце могло остановиться от страха или волнения, так бы и случилось.
«Героя звали Элиот Кэмпбелл. Он был высок, хорош собой, силён и смел. И, едва увидев его, синьорина София чуть не лишилась чувств от восхищения…»
Фу. Пошлятина какая-то. Элиот смутился, почесал нос, затем отодвинул тетрадь на край стола и откинулся на спинку стула. Затем снова придвинулся ближе, протянул ручку к исписанному наполовину листу. Замер ненадолго. Снова отодвинулся. Так продолжалось до тех пор, пока в тетради посреди листа не появилось «Я понятия не имею, о чём писать», и Элиота не покидало смутное ощущение, что эти слова были совсем не о его книге.
Ещё недавно, на первых страницах, это была книга о новой семье. Главный герой, которого по невероятному стечению обстоятельств тоже звали Элиот, вырос в приюте. И ему казалось, что на этом всё и закончится, но неожиданно на пороге его комнаты появились