И еще – на самом деле меня в твоих писаниях коробит единственная вещь (то, что ты срываешь на мне плохое настроение, можно легко простить). Не надо говорить, что весь мир дурдом. Ты там не была.
Мы приехали на вокзал, потом полчаса колесили в такси в поисках гостиницы, в которой нам нужно было поселиться до двенадцати ноль-ноль. С семи утра мои родители успели позвонить уже четыре раза, когда телефон был включен, и еще четырнадцать, пока он был выключен. Лучше бы я его и не включала – мы могли бы рассчитывать на мировой рекорд. Марселла липнет ко мне с вопросами, чего я терпеть не могу, потому что а) красивые далекие города нужно впитывать самостоятельно; б) я не энциклопедия; в) у нее тоже есть органы зрения и слуха, больше ничего не надо.
Потом все резко стало плохо.
Точнее, вы можете расслабиться, с вашей точки зрения, все может быть совсем и не плохо, а очень даже хорошо. Но это кому как. Во всяком случае, в очереди на регистрацию в гостинице я точно поняла, что если лично мои органы зрения меня не обманывают, мне надо срочно обратно на вокзал – потому что в двенадцать ноль два отходит пригородный поезд, и я как раз успею под него броситься.
Блин, почему, когда мне кажется, что я вижу Райдера, я никогда не ошибаюсь?
И мне, честно говоря, все равно, если вы сейчас офигеете. Да, у меня есть большая и роковая любовь, которую я знаю с пяти лет; да, наши родители считают, что мы поженимся; да, она сейчас торчит в той же очереди в стае каких-то не зарегистрированных мной женщин. Или женщины, как всегда, стоят отдельно, а мое воображение дополняет ими Райдера. Неважно. В любом случае Райдер – это опухоль мозга.
Кстати, к слову «поженимся». Когда моя мама видит меня на кухне, у нее начинается страшный педагогический зуд и припадки педантизма одновременно. Ей все равно, что этот бутерброд не представляет собой эстетический объект, что я через десять секунд после приготовления сжую его, и мне при этом будет абсолютно все равно, как он выглядит.
– Твой будущий муж не заслуживает такой хозяйки, – вздыхает мама.
– Мам, да меня вообще мало кто достоин. Ни у кого в мире больше нет такого количества справок и предписаний, а я не хочу, чтобы на мне женились по расчету.
Мама выразительно молчит.
– И вообще, – говорю я, – я не настроена выходить замуж.
– Интересно, почему? (Сарказм. Читай: кому такая нужна?)
– Потому что еще одного человека, который проверяет толщину масла на моих бутербродах, я не перенесу.
Я много чего не перенесу.
Он два года молчал, а потом вдруг у меня в блоге появилась песня Depeche Mode – All I wanna do is see you again.
Это было примерно месяц назад. Просто песня?
Память о том, что я люблю «депешей»? Просто-просто песня вообще без подтекста? С подтекстом?
С явным подтекстом?
Блин, читатели,